— Собака бешеная, стреляй! Креза не зацепи!
— Обалдел? Она воду пьет! Где ты видел, чтобы бешеная собака воду пила? — Повар присел на корточки. — Иди ко мне! Пусенька! Как тебя? Клеопатрочка!.. Клепа! Клепа-Клепа-Клепа!
И борзая, припав к земле, поползла вверх, добралась таким образом до повара и улеглась, вздохнув и ожидая своей участи.
— Понял? — торжествующе сказал повар. — Вот это воспитание. Понимает, кто человек, а кто умеет только в воде бултыхаться да орать! Правильно, Клепа? Пошли. Поделим порцию твоего хахаля. Я сегодня такие кости сварил!
Обедали собаки вместе. Вначале Клеопатра, пугливо поглядывая на повара, ловила тонкими ноздрями соблазнительный запах, идущий от поставленной на землю миски, потом, сгорбившись, спрятав хвост между задних лап, робко приблизилась, потом жадно набросилась на еду. Амур с любопытством глядел на это пиршество…
Они подружились. Амур не жалел сил и времени, чтобы познакомить ее со всеми солдатами, готов был заступиться, извинялся за нее, когда Клеопатра совершала немыслимые поступки, вроде самовольного выхода за ворота и попытки охотиться на мышей… Амур убегал за ней, с громким лаем толкал ее грудью, сбивал с ног, не обращая внимания на ее укусы, приводил обратно. В гарнизоне никто не искал ее дружбы. Почему? Трудно сказать. Скорее всего, солдаты чувствовали, что перед ними очень изменчивое, капризное существо. И только Степанов упивался ее преданностью.
Неожиданно для всех она очень полюбила ездить на броне. При звуке мотора беэмпешки стремглав бежала к машине, бесновалась перед ее носом до тех пор, пока ее не пускали в отсек. Почему-то она никогда не садилась в правое отделение, и если открывалась только правая дверь, долго и требовательно лаяла, пока ее не пускали на свое место. Там она забиралась к самой стенке, где впервые лежала, когда ее принес ефрейтор Комиссаров, и терпеливо ждала остановки.
А выезжать теперь приходилось часто. Банда, приход которой был отмечен попыткой взорвать линию электропередачи, проявляла активность. Колонны подвергались обстрелу, несколько раз бандиты пробивали трубопровод и поджигали топливо. На аварии солдаты выезжали по тревоге, ввязывались в неясные ночные перестрелки, поддерживая огнем посты афганской армии. Однажды выехали ночью к пожару, чтобы прикрыть трубопроводчиков, занятых ремонтными работами и тушением огня, и наткнулись на пост молодежного отряда защитников революции. Вероятно, их застали врасплох… Никогда Комиссарову и его друзьям за свои девятнадцать лет не приходилось видеть следов такой слепой дикой злобы — тела убитых были обезображены с изобретательностью свихнувшихся горилл!
