Пистолет синевато курил после выстрела. Сизо дымила и недокуренная сигарета в пепельнице.
— Почему так, Господи? — спросил Мезенцов.
Это был вопрос не о смерти. Смерти он давно ждал и давно заслужил. Вопрос касался деталей: почему Господь прислал напоминание об Алане? Сюда? Почему в Берлине? Почему в день памяти друга?
Лязгнул отскакивающий затвор — и желтобрюхая пуля вырвалась на оперативный простор. Мгновение — и Мезенцов почувствовал острый и колкий удар со вкусом гнильцы. Такой вкус стоял под дыхом, когда он начинал воровать в далекие семидесятые. Такого вкуса страха и стыда он потом долго не ощущал…
С грохотом упал стул, с которого Леонард Николаевич привстал — грузное тело старика ушло следом, задев соседний столик, широко распластавшись на полу.
Убийца в маске Алана подошел к Мезенцову и произвел контрольный выстрел в голову.
Потом, никем не преследуемый, ушел.
Отвертка из руки Леонарда Николаевича откатилась очень далеко, в самый угол ресторана, словно ища своей удобной пластиковой ручке нового хозяина…
История вторая. Крест & розы
Дон Чезаре Кафиеро был прямым потомком того самого Кафиеро, который в свое время, по решению совета мафии, купил русскому «революционеру» Михаилу Бакунину виллу в Швейцарии, в живописнейших курортных местах Лугано.
Мезенцов, приехавший в Палаццо-Морэ к дону Чезаре, знал не только это, но и то, что ныне у клана Кафиеро серьезные проблемы с правительством Италии.
Они сидели в плетеных креслах, на беломраморной террасе Сфорцеско, обращенной античным, сверкающим на солнце, как сахар, портиком к Женевскому озеру.
Было время утреннего капуччино, соблюдавшееся в клане Кафиеро последние три века неукоснительно, даже под муссолинистской оккупацией Сицилии…
— Мы могли бы помочь друг другу решить кое-какие проблемы… — предложил Мезенцов, отпивая с тонкого фарфора кофе под сливочной пенкой. — Дон Чезаре, если вы разберетесь с моими врагами в Москве, я смогу разобраться с вашими в Риме…
— А смысл? — удивился дон Чезаре.
— Смысл? — Мезенцов удивленно преломил бровь. У этих мафиози за три века явно мозги жиром заплыли. — Вы спрашиваете о смысле? Алиби. Полное взаимное алиби. Разве вы можете отвечать за действия русской мафии в Риме? Да и я навряд ли смогу претендовать на контроль за сицилийскими туристами в Москве…
Дон Чезаре опустил усталые глаза старого палермца и задумался. В другие времена он давно бы выставил наглого русского, но не сейчас. Клану действительно нужна была помощь. Власть в Италии перешла к тайным муссолинистам, яростным правым реваншистам, поставившим в Риме своего премьера-олигарха. Клан Кафиеро сражался с Муссолини, а до того — с неаполитанскими королями, всегда выступая союзником флорентийцев, туринцев, вообще — северян.
