Обезьянка в зоопарке родила двойню…
— Обычная текучка, — говорю я, вспоминая былое время в отделе новостей.
Филип раздраженно машет рукой, чтобы я заткнулась.
И тут начинается.
— И, переходя к новостям культуры, отметим, что флагманский сериал «Кельтские тигры» был номинирован в категории лучшей развлекательной передачи на престижной ежегодной церемонии вручения наград в сфере телевидения, которая состоится на следующей неделе. Продюсер сериала Эмилия Локвуд, которой сериал обязан столь молниеносным взлетом популярности, также номинирована в категории «Лучший продюсер». Церемония вручения будет демонстрироваться в прямом эфире из отеля «Четыре времени года» в Дублине.
Филип выключает новости и поворачивается ко мне:
— Ну, что вы об этом думаете?
Я ошарашена, потрясена, смущена, взволнована и сбита с толку… короче, что ни назови, я чувствую все сразу.
— Эмилия? Хотите присесть? С вами все в порядке?
— Это не розыгрыш? — вырывается у меня. — Меня не снимают скрытой камерой?
— Нет. Я выдвинул вашу кандидатуру несколько недель назад.
— А-а.
Не знаю, чем я больше потрясена. Тем, что он это сделал, или тем, что меня не уволили.
— Черт побери, возьмите себя в руки и хоть поблагодарите меня.
— Ох, простите, спасибо. Я просто… ну-у-у, поверить не могу.
— Вы это заслужили. Вы потрясающий продюсер. Не останавливайтесь на достигнутом, и через несколько лет сможете подняться до моей должности.
— У меня нет слов. Это невероятно.
— Да, вы уже это говорили.
— Спасибо вам огромное… это… Господи боже мой!..
— Всегда пожалуйста. И закончим с этим, хорошо?
— Э-э… да, хорошо.
— Прекрасно, теперь вам лучше вернуться туда, откуда вы пришли, и дальше тратить деньги спонсоров.
Вот еще одна, теперь уже прощальная берк-филиппика, и это замечательно, потому что я страшно хочу смыться отсюда побыстрее.
Мне нужно пройтись и успокоиться.
Мне нужно присесть.
Мне нужна рюмка бренди.
Блин!
Мне нужно пригласить его на свидание.
— Э-э… Филип?..
— А?
Словно я уже вышла из кабинета. Он с головой зарылся в какие-то скучного вида финансовые отчеты и даже не смотрит на меня.
«Отлично, — сурово говорю я себе. — Вообрази себе безликого жениха и — вперед». Что такого плохого может случиться? Единственное, что я могу сказать хорошего о Филипе, — это что он такой же сумасшедший, как и я, ведь даже если и скажет «нет», весьма вероятно, что он начисто позабудет это через три минуты…
Глубокий вдох.
— Я считаю, что… я не считаю, что… ну-у-у, это потому…
