Дальше следует то, чего я так боялась.
— Ну что ж, время брать быка за рога, — начинает Джек. — Я прочел твое послание с большим интересом. После того, как подобрал с пола челюсть, конечно.
Я, расстроенная, закрываю лицо руками, но все-таки ситуация хотя бы прояснилась.
— Не стоит ли мне выпить бренди, чтоб подготовиться к дальнейшему? — спрашиваю я наполовину в шутку, наполовину всерьез.
— Дело вот в чем, — говорит он, понижая голос так, что мне приходится наклониться к нему, чтобы все расслышать. — Я много думал о тебе. Я хочу сказать, о нашей дружбе. Ты меня знаешь, Эмилия, женщины приходят и уходят, а ты остаешься. Ты постоянная величина в моей жизни, и мне это нравится.
«Ладно, — думаю я, — дальше больше…»
— И, конечно, я помню наш договор. Вот мы оба здесь, нам уже под сорок, и оба мы одиноки. Так что…
— Так что?
Я делаю очень глубокий вдох и почти аналогичный по объему глоток вина. Я не преувеличиваю драматизм ситуации, но следующая его фраза может изменить всю мою дальнейшую жизнь.
А у Джека, кажется, железные нервы. К нам как раз подходит официантка (кстати, прехорошенькая) с винной картой, и он машинально начинает с ней заигрывать. Она поддается и отвечает на флирт, и мне становится ее жалко, потому что, думаю я, ты-то знаешь, чего он хочет, а сам он не знает.
Это его способ общаться с женщинами.
Он не может удержаться, это, наверно, заложено у него в генах.
Меня посещает мгновенное озарение…
Время: будущее, не столь отдаленное, надеюсь…
Место: родильный дом Сент-Холлес, Дублин.
Повод: я в родильной палате, готовлюсь родить первенца.
— Ну, миссис Китинг, — орет на меня акушерка, — постарайтесь. Одна хорошая потуга, и все будет позади.
— А-а-а-а-а!!! Я не могу! — кричу я во все горло. — Обезболивающее, еще обезболивающего!!!
— Можете вдохнуть успокаивающего еще раз, — говорит врач из-под зеленого покрывала, охраняющего мою стыдливость. — Но, боюсь, это ваш жребий. Вам уже хватит. Я не хочу, чтобы младенец появился на свет под кайфом.
— Проклятье!!! Есть тут в комнате кто-нибудь обладающий маткой, кто поймет меня и поможет? — злобно кричу я на него (главным образом потому, что он жутко похож на директора школы, в которой я училась, — а я его терпеть не могла).
— Сделайте мне спинномозговую анестезию! И — рычу я. — Мне все равно, пусть я рожу хоть Джимми Хендрикса! Мне нужен максимум болеутоляющего.
— Ребенок вышел, — говорит директор… то есть, я хотела сказать, врач. — Скорее зовите мужа.
