Позже, когда Макс отпечатывал фотоснимки, сделанные на Памире в «зоне поиска», оказалось, что на фото миловидного горного озера в небе ясно были видны два огненно-жёлтых пятна.
— «НЛО», что ли? — спрашивал Макс затем у Петровича, рассматривая снимки.
— Мил человек, в этой зоне всё может быть. Здесь пересекаются миры познанного и непознанного цивилизацией, — и вдруг совсем преобразовавшись из учёного в простого старичка, возможно, осознав, что впервые он проговорился о тайном и сокровенном, в безнадёжности заключил, — На всё воля Божья.
Но свернуть экспедицию пришлось помимо своей воли. Из рассказов в базовом лагере Макс узнал, что в Таджикистане стало неспокойно. Появились какие-то вооружённые оппозиционеры. Говорили, что вроде политические разборки, а может и борьба за дорогу для наркоторговцев из Афганистана.
* * *
У него всегда получалось это схоластически. Вообще, в отношениях с женщинами он никогда не был гусаром, скорее — боевым кавалеристом: налетел, рубанул и ускакал.
В группе кроме него был ещё один новичок — Ниночка. Она запомнилась ему некрашеной фигуристой брюнеткой в клетчатой рубашке и потёртых джинсах. Ниночка только что была выпущена из какого-то то ли технического, то ли географического факультета, и по протекции кого-то из друзей Петровича попала в их группу. Дней пять Макс на неё никак не реагировал, что только подогревало интерес Ниночки к нему. Особого опыта в завоевании мужчин у неё не было, но как любая женщина, она обладала интуитивным осознанием того, что для таких контактов надо уметь попросту создавать ситуацию.
Шестой день Петрович назвал выходным (как будто группа предыдущие пять дней носила кирпичи на стройку, а за шестой Макс отказывался платить командировочные).
Ниночка поняла, что ситуация сама идёт в руки.
— Максим, не желаете ли пройтись и сделать фотоснимки у горного озера, — с лукавой улыбкой предложила Ниночка.
— А где это? — машинально ответил Макс, на мгновение задумавшийся: «И чего я её раньше не замечал?».
— Намного ближе, чем Гималаи, — довольно туповато парировала Ниночка.
— Да, я ей вчера об этом озере рассказывал. До него метров восемьсот, а то и километр отсюда будет, но находится оно практически на нашем уровне, — вмешался в разговор подошедший Петрович, — а чё — пройдитесь.
«Пройтись» — дело молодое. Не прошло и часу, как Ниночка в романтическом неистовстве, очень кратко сымитировав сопротивление, отдалась Максу на отшлифованном многовековыми ветрами валуне у горного озера. Совместные усилия по шлифовке валуна практически не отобразились на его невозмутимости, но если б он мог говорить, то поведал бы, что последний раз его так шлифовали динозавры, когда он был галечным берегом огромного моря.
