За невестой ехало сорок наших мужчин во главе с пожилым, седовласым дядей майором Хаджи-Мохама. Когда конная процессия вышла из горных теснин на широкую речную долину, наш предводитель презрительно сказал: «Нынешняя молодежь стала какой-то вялой и медлительной. Не то, что в наше время, когда поездки за невестой оживлялись смелыми и мужественными поступками. При виде такой прекрасной равнины мы не могли спокойно ехать и тут же пускали лошадей вскачь и делали всякие выкрутасы!» Всадники не заставили себя ждать, стараясь превзойти друг друга в исполнении смелых трюков. Но, по мнению главного, это не шло ни в какое сравнение с тем, что совершали смельчаки в годы его юности. Подстегиваемый своими горячими и громкими возгласами, он вдруг вскочил ногами на седло своего коня и, стоя подстрелил кружившего над нами орла. Ликование, вызванное его поступком, примирило офицера с настоящим.
У Гунибского моста, как и было условлено, мы встретились со свадебным поездом невесты. Она, вся закрытая, сидела со своими нарядными подружками в тройке. Ее сопровождали пятьдесят всадников, среди них молодые красиво одетые юноши и пожилые мужчины. Вслед за ними в повозках, запряженных волами, ехали женщины. Они везли приданое и подарки: ковры, одежду, посуду и приборы. Окруженные любопытными зеваками, мужчины приветствовали друг друга громкими возгласами, после чего все снова пришло в движение. И мы направились с нашими гостями в Чох. Обратный путь казался более длинным из-за неисправности многих повозок, а также потому, что в каждом встречавшемся на пути ауле по обычаю свадебному поезду преграждали путь молодые веселые парни и требовали в качестве выкупа вино и звонкую монету. Для выплаты шутливой пошлины нас заранее снабдили всем необходимым.
Наконец, наш свадебный кортеж вошел в Чох, где он был встречен радостными, ликующими возгласами и музыкой. Когда мы добрались до дома жениха, навстречу невесте во всем своем величии вышла тетя Мури. Одетая в пышный праздничный наряд, она подошла к девушке, обняла ее, не открывая лица, затем взяла из протянутой пиалы ложку меда и дала ей отведать, потому что именно так выражают у нас невесте пожелание будущей сладкой и приятной жизни в супружеском доме. Потом она проводила девушек в гостиную, находившуюся на первом этаже. Мужчины пошли в противоположном направлении, в большое помещение, где те, кто постарше, сели на ковры и вели беседу, а те, кто помоложе, стояли вдоль стен, потому что уважение к старшим не позволяет им садиться без разрешения. Вскоре началось долгое, состоявшее из многих блюд застолье. Женщины и мужчины сидели, как у нас принято, раздельно. Напрасно я старался заглянуть в кунацкую, где находилась невеста, чтобы увидеть ее.
