— Развелось тут… дерьмократов всяких московских, нервы еще мотают…
Фролов прошел в соседнюю комнату.
— Вы извините, шеф, не расстраивайтесь. Он не плохой ученый так-то, только с гонором. Наверное, потому, что считает себя лучшим. Его после ушника сразу в цех при-ведут, пусть материал своими глазами увидит, под прессом его попробует. Вы не возра-жаете?
— А что — правда к отологу повели? — Улыбнулся Михайлов.
— Это с него немного спеси собьет, а то до дела всю кровь выпьет.
— Ладно, Иван Сергеевич, ладно. Не переборщите только — ему же еще работать потом.
Михайлов присел в кресло, закурил.
— Что-то устал я сегодня. Такие гонористые мужики не делают позитива в работе.
— Вы знаете, Шеф, хотите мое мнение?
— А как же, я же с ушами, — Михайлов произнес весело.
Фролов немного подумал.
— Он не гонористый, может и хуже даже. С конструкторами, имеющими имя, об-щается нормально. Своих инженеров не видит, не слышит, не признает, как и охрану. Считает всех быдлом, не достойным его общения. С простым инженером ни за что гово-рить не станет. Может только с начальником отдела и то через губу. Вы меня понимаете, Шеф.
Михайлов вздохнул.
— Понимаю, Иван Сергеевич, понимаю. С ним тяжело. Амбициозность, говни-стость, но мозги то есть. И этим все сказано. Пойдем, пора уже.
В цехе уже стоял Загурский. Спеси, может быть, поубавилось, а может и нет. Та-кой не покажет вида перед охраной. Наверняка внутри все кипит от ярости. Куда он ее направит?
— Вот этот материал, Валентин Дмитриевич.
Михайлов протянул квадратный метр тонкого листового металла. Загурский взял, повертел его в руках. Что за сплав — не понял. Легче железа и алюминия. Бросил с пафосом на пол.
— И вот из этой жестянки вы хотите делать корпус атомной подводной лодки? — спросил он с иронией у Михайлова.
— Почему же только корпус? Реактор тоже будет внутри такой обшивки. Уйдет вся свинцовая составляющая. Представляете — насколько легче станет лодка? На тонны, на многие тонны. Это даст…
— Хватит, — оборвал Загурский, — с меня хватит. Я уезжаю. Шизофренией занимай-тесь без меня.
Он направился к выходу, но по кивку Фролова охрана схватила Загурского за ру-ки.
— Вот что, Иван Сергеевич, — произнес Михайлов, — увещевания здесь, видимо, бесполезны. Я предлагаю следующее. Снимите с него штаны, привяжите к какой-нибудь станине и отстегайте ремешком хорошенько. Солдатским ремешком, до крови, чтобы по-чувствовал. А пока учите его уму разуму, пусть он материал в действии посмотрит, под прессом, например. Потом в этих листах его в сам реактор засуньте, где никакой свинец не спасет. А потом, с ученой жопой, уже ко мне.
