— Здесь может быть опасно, милорд, — сказал какой-то офицер, когда я поднялся на последнюю стену, за которой уже находилась земля, захваченная противником. — И очень опасно.
— Щиты подняты?
— Да, милорд. Наши бойцы вот там, за гребнем. — Он показал рукой.
— Они уже туда успели добраться? Неплохо.
— Противник пока довольно вяло сопротивляется. Мы подозреваем, что они собираются с силами, а пока для удобства отступили.
— Может быть, они отступают, чтоб заманить наших бойцов в ловушку.
— Милорд хочет распорядиться, чтоб вперёд выслали разведчиков?
— Это ещё зачем? Передай приказ, чтоб бойцы временно встали на передней линии укреплений и оценили ситуацию.
— Наш авангард уже вышел за остатки первого вала.
— Значит, пусть остановятся и осмотрятся, сориентируются, оценят перспективы наступления. И потом уже наступают по всем правилам военной науки. А не несутся вперёд сломя голову.
— Мы потеряем инициативу, милорд, — вмешался ещё один офицер, чуть повыше званием. — И у наших людей будет меньше шансов на блистательную победу.
Ему, в принципе, можно было и вовсе не отвечать. Проигнорировать. Но почему бы и не ответить…
— Там дальше лощинка, — я лениво ткнул пальцем, — и холм, и остатки старых укреплений. Из-за них очень удобно наносить контрудар, особенно если в ту сторону бежит неорганизованная толпа вооружённого люда, а не построенные как положено отряды.
— Понятно, милорд. Слушаю, милорд, — заверил первый офицер и жестом подозвал к себе кого-то.
Впрочем, меня это уже мало интересовало. Я не особенно-то обольщался. Пока приказ доберётся до авангарда, времени пройдёт много. Они уже вырвутся вперёд настолько, что, если контратака врагом задумана, их план уже будет осуществлён. Однако следует хотя бы попытаться. И, что бы там ни произошло, я останусь здесь, со своими людьми.
Аканшу всё-таки удалось утащить меня на одну из наблюдательных башен, где было чуть безопаснее и чуть лучше видно — потому я и уступил. Туман ушёл без остатка, причём как-то разом, в один миг, и солнце показалось, но мне было совершенно не до любования красотой рассвета, претворяющегося в утро. Долина по-прежнему тонула в тени, а потому разобрать что-то вдалеке я мог бы, только имея под рукой самую совершенную местную оптику. Но она стоит на верхних замковых галереях, сюда её никто не станет тащить, и рассчитывать я смогу только на подзорную трубу.
Нет, всё равно нет особого толка. Хотя, кажется, вот в той стороне видно какое-то движение! Линия сохранившихся укреплений переднего ряда, давно захваченная и здорово подпорченная врагом, мешает рассмотреть всё в подробностях.
