Волшебник никогда не ошибался в своих пророчествах. Лукан медленно поднялся. Если ему в самом деле предназначено стать принцем, то он не должен преклоняться и трепетать перед стариком. И бояться каких-то ведьм. Превозмогая дрожь в коленках, Лукан вздёрнул подбородок и прямо посмотрел на волшебника.
— Когда я отправляюсь в Каламбьян?
Мгновение казалось, что старик вот-вот улыбнётся, но, возможно, это была лишь иллюзия.
— Через двадцать семь лет.
— Двадцать семь лет! — Лукан непроизвольно поддался вперёд. — Вы же сказали «заглянуть в завтрашний день».
Старик со вздохом махнул рукой.
— Я говорил в широком смысле. Пора бы научиться не воспринимать слова буквально.
— Через двадцать семь лет я превращусь в старика. Такого же древнего, как вы!
— Едва ли, — тихо отозвался волшебник.
Лукан ссутулился. Двадцать семь лет казались ему целой жизнью.
— Сколько вам лет? — смело спросил он. В конце концов, принцу мечей не пристало бояться волшебников. Даже таких, как Зайблин.
— Я старше, чем грязь под хижиной, в которой ты родился, — хриплым, раскатистым голосом ответил Зайблин, — старше звезды, на которую ты загадал желание прошлым вечером, когда носил дрова.
Откуда этот человек так много о нём знает? Лукану снова стало страшно. Он понимал игру меча, ценность упорства, подчинения приказам и умения принимать решения. Но не понимал магию, которую творили волшебники, пока молодые будущие солдаты тренировались и служили своим командирам.
— Что я должен делать, пока жду? — спросил Лукан.
На сей раз не было никаких сомнений. Волшебник улыбнулся. Его тонкие губы изогнулись, открывая пожелтевшие зубы, и Зайблин направил на него костлявый палец.
— Учиться.
— Чему? — допытывался Лукан.
Волшебник наклонился вперёд, едва не ткнувшись длинным, крючковатым носом в Лукана, которому потребовалось всё его мужество, чтобы остаться стоять на месте, не отступить или не упасть.
— Всему, — ответил старик. — Ты продолжишь тренировки с оружием, но одновременно начнёшь обучаться колдовству, чтобы, когда настаёт время, никто не помешал тебе взять звезду и стать принцем.
Лукан не доверял колдовству, не понимал его. Он предпочитал клинки, реальные и надёжнее.
— Я рождён не для магии.
— Это так, но есть вещи, которым можно научиться.
Первым делом Лукан подумал, что теперь из-за множества новых дисциплин его дни растянутся до бесконечности.
— Почему звезда так важна? — спросил он.
Разве нельзя стать принцем мечей сейчас? Тогда старшие мальчики перестали бы насмехаться над ним и отдавать приказы. Ему не пришлось бы чистить ботинки преподавателям и таскать дрова.
