Капитан с минуты на минуту должен был провалиться в сон, поэтому она не переживала о том, к чему могло привести это опасное исследование. Просто упивалась нежностью мужских рук и иллюзией красоты. Спиной Айседора чувствовала его возбуждение, однако, казалось, Лукан ничуть не спешит, видимо, полагая, что у них впереди вся ночь. Вот пусть и дальше так думает.
Хотя капитан не считал себя терпеливым человеком, его руки и губы двигались с нарочитой неторопливостью. Айседора вдруг осознала, что пока он возбуждал её ласками и искусными поцелуями в шею и плечи, она сама прижалась к нему спиной и как будто перенеслась в поддёрнутый дымкой мир, состоящий из одних чувств. Чувств, которые воспламеняли тело и туманили обычно ясный разум.
Когда Хен скользнул рукой к низу её живота, Айседору неожиданно посетила ужасная мысль: «не теряй сознание, пока не закончишь!»
Капитан развернул её лицом к себе, и она не запротестовала. Без труда подняв, отнёс Айседору на кровать и устроился рядом, не потрудившись избавиться от своего длинного фиолетового халата. Мягко и в то же время настойчиво Лукан раздвинул женские ноги и погладил красивыми пальцами тонкую кожу внутренней стороны бёдер. Вверх и вниз, почти не дотрагиваясь до того места, где она пульсировала для него.
Айседора не была застенчивой старой девой, боявшейся пылких мужских взглядов, которым сейчас прожигал её Хен, поэтому не спряталась под одеялом, поняв, как сильно ему нравится то, что он видит. Зрелые женщины, вроде неё, ни от кого и ни от чего не прятались.
Губы, мгновение ранее целовавшие шею и плечи, невообразимо чувственно коснулись живота, и Хен лизнул нежную кожу. Проложил дорожку из поцелуев вверх, наконец добрался до груди и втянул сосок в тёплый рот. Айседора запустила пальцы в черные волосы капитана и выгнулась, трепеща с головы до пят от пробуждённых им эмоций.
Если он сейчас остановится, она умрёт.
Айседора дышала тяжело и часто, когда же Лукан опустил руку между её ног, слегка дёрнулась и попыталась отстраниться. Кончиком пальца он принялся быстро рисовать маленькие круги на её самой чувствительной точке, не забывая поочерёдно ласкать ртом груди. Айседора изогнулась, стремясь к его рту и рукам, и он скользнул в неё пальцем... потом вторым.
Как ни странно, оргазм застал Айседору врасплох. Накатил на неё, быстрый и сильный, и она закричала, наслаждаясь разрядкой. Удовольствие разлилось по всему телу... распространяясь от центра женственности, где сжимались и расслаблялись давно бездействовавшие мышцы. Она вцепилась в пряди темных, вьющихся волос Хена, пока он терпеливо продолжал играть сосками. Когда дрожь Айседоры поутихла, Лукан замедлил движения, и она пришла в себя. Он поднял голову, заглянул ей в глаза и прошептал:
