Блисс приветствовала их кивком головы. Ни один из них, казалось, не удивился, увидев ее.
Они должны были знать о ловушке в мясной лавке. Она смотрела на четырех мужчин. Существовало что-то дикое во всех из них, но что-то жестокое и прекрасное. Если Лоусон был красив, как пограничный ковбой, то Эдон был красив, как аристократ, со своими глубокими фиолетовыми глазами и золотыми волосами. У Рейфа была оливковая кожа и миндалевидные глаза, скроенный, как скала; его тело могло остановить грузовик Мака, но у него была милая улыбка.
Мужчины были одеты ужасно. Их одежда была грязной, слишком маленькой или слишком большой, несоответствующей им. Малкольм был одет в желтую куртку с капюшоном, зеленые вельветовые брюки и розовые Крокс.
Рейф был одет во фланелевую рубашку и изношенные штаны от смокинга.
Эдон, со всей своей надменностью и отчужденностью, был одет в глупую детскую футболку и шорты серфера. Вся их одежда была дырявой и изношенной, грязной и рваной. Даже благотворительный магазин не примет ее, это было похоже на то, будто они нашли её в мусоре.
Рейф пожал ей руку, в то время как Эдон оценил её холодно.
— Так что, это экс-вампир? — спросил Эдон. Его голос был красивым и мелодичным.
Блисс удивилась: откуда он мог знать?
Волки, должны быть, в состоянии общаться без слов, поняла она, возможно, использовали глом так же, как вампиры.
— Мне больше нравится думать о себе, как о человеке, — сказала она, еле-еле улыбаясь. — Так вы, ребята, волки, не так ли? Сбежавшие из ада, как сказал Лоусон.
— Лоусон говорит много вещей, — сказал Эдон. — Почему мы должны верить, что у тебя больше нет клыков?
— По той же причине, я полагаю, по какой вы не хотите делать работу дьявола, — парировала Блисс.
— Мы никогда не делали его работу. Мы убежали, прежде чем смогли причинить кому-нибудь вред. Не говори о том, чего не знаешь,
Эдон угрожал, его голос был низким и пугающее рычащим.
— Так что же это за имя такое Блисс?
Спросил Малкольм, меняя тему.
— Это фамилия?
— Нет, — она покачала головой. — Люди, которые вырастили меня, не были даже моими родителями. Блисс даже не мое настоящее имя. По крайней мере, не там, где это имеет значение. Я узнала, что мое настоящее имя Люпус Телиэль.
Малькольм одарил ее любопытным взглядом.
— Люпус Телиэль. Волчий аконит.
— Да. — Младший обменялся взглядами с Лоусоном. — Часть тебя должна быть волком, но… но ты одна из падших, и это не имеет смысла, — сказал он.
Блисс не ответила. Были вещи, которые она не могла рассказать им о себе, о своей бессмертной части, и о том, что ее отец был одним из них. Она не знала, как они отреагировать на то, что она была дочерью Люцифера, и не была уверена, что готова узнать.
