– Рабство? Какой ужас! Наверное, отсюда и все деньги, которые скопил отец невесты Морозини!
– У жителей Бостона никаких рабов нет. Бостон на севере, – возразил Трон.
Он не был уверен в том, действительно ли Бостон находится на севере Соединенных Штатов, но это вряд ли интересовало графиню; точно так же ей было безразлично, откуда у отца американской невесты деньги.
– Может быть, нам имело бы смысл установить контакт с американской колонией в Венеции… – раздумчиво проговорила графиня.
– Здесь нет никакой американской колонии. Небольшое число американцев останавливается в «Даниэли» или в «Европе». Некоторые из них проводят в Венеции всю весну и лето.
– Мы могли бы пригласить в гости американского консула, – сказала графиня.
– Уильяма Дина Хоуэлла?
– Тебе известно его имя?
– Он недели две назад заезжал к нам в управление полиции, чтобы продлить вид на жительство. Он переехал с площади Бартоломео в дом Каса Фальер У канала. Довольно приятный господин…
– Тогда пригласим мистера Хау…
– Хоуэлла.
– Мистера Хоуэлла на наш бал-маскарад. Сделай это. Ведь ты с ним знаком.
– Если хочешь…
– Этот Хоуэлл купил Каса Фальер или снял его?
– Снял. Хоуэлл – журналист.
– Но человек состоятельный. Иначе он не смог бы себе это позволить.
– Что?
– Быть журналистом, – сказала графиня.
«А вот я, – подумал Трон, – не могу себе позволить оставаться впредь только комиссаром полиции – при нынешнем состоянии крыши палаццо Тронов, ее фундамента и фасада здания, выходящего на канал Трон. А что говорить о моем гардеробе!..»
Покончив с шоколадным тортом, он налил себе лимонной воды из кувшина.
– Где ты, собственно говоря, был? – спросила графиня, обратив внимание на его фрак.
– В «Ла Фениче», – сказал Трон. – Давали «Риголетто».
– Была ли занята наша ложа? – полюбопытствовала графиня.
– После первого антракта.
– Ты не находишь, что «Даниэли» платит нам чересчур умеренную плату за ложу?
Трон пожал плечами.
– Мы не одни вынуждены сдавать семейную ложу в «Ла Фениче». От этого цены и понижаются. Помимо всего прочего, в летний сезон ложи в основном пустуют. А отели платят за их наем круглый год.
– А разглядел ты, что за люди сидели в нашей ложе?
– По-моему, это были русские. Какой-то князь со своим семейством.
– Русские оставляют в ложах конфетные обертки и крошки от пирожных. А когда пьют кофе, проливают на шелковую обивку кресел ликер. Вот у Морозини скоро все это изменится…
– Что?
– Они не будут больше сдавать свою ложу в театре отелям, – сказала графиня. – Где ты сидел?
