Одной из самых странных болезней, преследовавших его всю жизнь, оказалась пойкилотермия. Это непонятное недомогание выражается в том, что больной ею человек не может сохранять температуру тела независимо от температуры окружающей среды, как все млекопитающие. Страдающий от пойкилотермии начинает автоматически реагировать на внешнюю температуру, подобно тому как это делают рептилии или рыбы.
Знакомые Лавкрафта отмечали, что всю жизнь он чувствовал себя отлично при температуре свыше тридцати градусов по Цельсию. Но уже при двадцати пяти градусах начинал мерзнуть, а при пятнадцати откровенно замерзал. Любой, даже самый незначительный мороз становился для него почти смертельной угрозой. Несколько раз при температуре воздуха в 7—10 градусов ниже нуля Лавкрафт падал в обморок на улице, и от гибели его спасали случайные прохожие. Поэтому в зимние месяцы он действительно старался без особой необходимости не высовывать носа из помещения.
12 августа 1912 г. Лавкрафт решил написать завещание. Оно было первым и единственным за всю жизнь. Он завещал свое имущество матери. В случае же, если она умрет раньше, наследство отходило его теткам — Лилиан Кларк и Энни Гэмвелл. Первой полагалось две трети, второй — оставшаяся треть.
Главным признаком выздоровления Лавкрафта стала его возобновившаяся творческая активность. Он вновь начал писать. Стихи его, созданные в 1911 г., в основном посвящены каким-то конкретным случаям или памятным датам. Некоторые из них несут явный отпечаток расизма и ксенофобии. Например, первое его опубликованное стихотворение «Провиденс в 2000 г.» (вышло в «Ивнинг бюллетэн» 4 марта 1912 г.) было спровоцированно предложением местной итальянской общины переименовать авеню Этвелла в авеню Колумба. И хотя итальянцам отказали, Лавкрафт поспешил нарисовать апокалиптическую картинку, в которой некий англичанин приезжает в 2000 г. в Род-Айленд и обнаруживает, что все местные названия заменены португальскими, испанскими и французскими. Дошло до того, что евреи переименовали Маркет-сквер в Гольдштейн-Корт. В стихотворении «Новоанглийская деревня в лунном свете» описано, как старые деревеньки Новой Англии заселяются инородцами и превращаются из хранилищ старой английской культуры в еврейские местечки и западноазиатские поселки. Столь же ксенофобским духом проникнуто и другое произведение этого времени — «Падение Новой Англии». Откровенно расистским выглядит стих «На сотворение негра», описывающий, как была сотворена эта «гнусная тварь» и «зверь, похожий на человека».
