И потом… мы целовались… долго целовались… затем он обнял меня за талию и приподнял от земли, всего на дюйм, но в каком восхитительном медвежьем порыве! Я не могла поверить этому… наш второй поцелуй был даже лучше, чем первый. Я целовала «Пабст блю риббон»! А на горизонте маячило уже наше третье свидание!
— Так в пятницу вечером? — Губы Рэндалла чуть тронула усмешка. — Обед в «Нобу»? Ты сумеешь вынести пребывание со мной дважды за неделю?
— Думаю, смогу… да. — Я засмеялась и подумала: «Сколько захочешь, хоть всю жизнь».
— Хорошо, — сказал он и снова поцеловал меня, потом открыл дверцу своей черной машины и благородным жестом предложил сесть рядом с водителем.
— Пожалуйста, Фредди, отвези мисс Труман домой, а затем забери меня из офиса. Примерно около полтретьего, — проинструктировал он своего шофера.
Что ж, возможно, ему действительно надо в офис? Немного странно, но во всем этом было даже нечто интригующее. Кто-то так предан своей работе, что после долгого расслабляющего ужина еще готов проделать путь пешком до своего офиса. Это к разговору о наличии пристрастия к тому, чем вы занимаетесь.
По дороге к Кристофер-стрит я вспоминала о поцелуе и чувствовала, как кровь прилила к моему лицу. Я встречалась с Рэндаллом Коксом! Откопав свой сотовый в сумке, я поскорее набрала телефон Би и нашептала ей новости, прикрывая губы рукой — я совсем не могла сдерживать себя еще целый квартал. Наверняка Фредди со своего водительского места мог слышать радостные вопли моей подруги.
* * *
— Я все еще не могу поверить, что ты со мной прощаешься.
— Я не прощаюсь с тобой, — сказала я, обнимая Мару. — Мы будем все так же постоянно общаться.
— Как Джексон? — поинтересовалась она.
Мы с Джексоном почти не говорили начиная с понедельника, но в пятницу утром он оставил мне подарок на моем стуле — раннее издание Вайнсбурга Шервуда Андерсона, из штата Огайо, книгу, о которой пять лет назад мы много говорили во время моего собеседования. Я удивилась, что он об этом помнил. Впрочем, было бы совсем непохоже на Джексона, если бы он забыл.
Неделя пролетела стремительно благодаря длиннющему списку «намеченного к исполнению», и вот наступило пять часов вечера. Пятница, мой последний день в «Пи энд Пи». Файлы были придирчиво просмотрены и тщательно расставлены. Последние картонные коробки упакованы и перевязаны веревками.
Оставалось незавершенным всего одно дело: заставить себя переслать прощальные послания по электронной почте коллегам, с новой контактной информацией, и сообщить им, как мне нравилось работать с ними. Я откладывала это весь день. Возможно, из-за того, что это окончательно ставило точку в этой главе моей жизни.
