— Знаешь, что я хотел с тобой сделать, когда в прошлый раз видел тебя в этом платье? — прошептал он ей на ухо, когда они вошли в кинотеатр.
— Я хотела, чтобы ты это сделал, — улыбнулась она в ответ. — Мечтала об этом.
— К твоему счастью, это Голливуд, — ответил он, глядя на нее блестящими темными глазами. — Место, где сбываются самые смелые мечты.
Он не мог дождаться, когда закончится прием и они вернутся в его дом в Малибу. В тот момент, когда они сели в лимузин, который должен был доставить их домой, он усадил ее к себе на колени и мягко сказал:
— Никаких поцелуев. Мы должны выглядеть презентабельно.
Задрав подол ее платья, он слегка спустил ее трусики и расстегнул свои брюки. Затем, приподняв ее за бедра, он вошел в нее стремительным рывком, и они оба застонали от головокружительного удовольствия, которое принадлежало только им двоим.
Их взгляды встретились, и Иван продемонстрировал ей улыбку, за которую она была готова отдать все на свете.
— Ты сверху, так что ты главная.
Это был вызов, и она приняла его.
Уперевшись одной рукой в крышу автомобиля, а другой в плечо Ивана, Миранда задвигалась, смыкаясь вокруг него. Это было так потрясающе, что он запрокинул голову, закрыл глаза и подчинился ей.
Раскачиваясь на нем, Миранда не сводила глаз с его лица. Видя его блаженство, она чувствовала свою власть над ним, пусть даже временную. Эта власть придавала ей сил и уверенности в себе, обновляла ее, заставляла поверить в то, что она способна доставить эротическое наслаждение такому искушенному мужчине, как Иван.
Она получила подтверждение этому, когда он, достигнув кульминации вслед за ней, задрожал и прорычал ее имя.
Изначально Миранда планировала после премьеры вернуться в свою нью-йоркскую квартиру, чтобы до благотворительного приема отдохнуть в знакомой комфортной обстановке. Так было до того момента, пока она, проснувшись утром после премьеры, не обнаружила, что Иван тесно прижался к ней и зарылся лицом в ее шею.
— Что такое? — спросила она, поглаживая его по спине.
Иван не ответил. Он пролежал неподвижно какое-то время, затем вошел в нее так медленно и осторожно, словно преклонялся перед ней. Он ласкал ее губами и руками, заставляя извиваться под ним. Каждым своим прикосновением он словно помечал ее, заявлял о своем праве обладать ею, и она поняла, что не сможет безболезненно с ним расстаться.
Когда он встретился с ней взглядом, Миранда поняла, что он тоже не хочет, чтобы она уезжала. Его глаза сказали ей то, что он не мог выразить словами.
