— Его зовут Ли Энтон, — сказала Шарлин. — Он только начал сниматься в сериалах.
Камеры нацелились на позирующую пару. Пенни протянула руку, выставляя напоказ кольцо, потом поцеловала Ли, снова помахав кольцом перед объективами фотокамер.
— Похоже, они обручились, — сказал кто-то.
Шарлин поняла, что очень устала. Пожелав друзьям доброй ночи, она тихо ускользнула и вышла из ресторана, наблюдая за Ли и его новой возлюбленной.
«Это должно было причинить боль, — отстраненно подумала она, — но все уже прошло».
Теперь, благодаря Трэвису, у нее началась новая жизнь. Их отношения могли быть только дружескими, но так мало людей беспокоились о ее чувствах в прошлом, что это могло быть опасным, если она не будет осторожной.
«Но я осторожна, — думала Шарлин. — Осторожность — мое второе имя. Он мой любимый брат, и я не позволю чему-либо все испортить».
Она развернулась и пошла ловить такси. Ни одного не было видно, и она начала подумывать о том, чтобы вернуться. Но когда она повернулась, перед ней стоял Ли.
— Какое чудо — встретить тебя! Пойдем, я познакомлю тебя со своей невестой.
— Нет, спасибо. Но я желаю тебе счастья, Ли.
— Так, значит, ты не осуждаешь меня?
— А мне есть за что тебя осуждать? Между нами не было ничего серьезного.
У Шарлин было такое чувство, что это ему не понравилось.
— В любом случае надеюсь, Трэвис не слишком сильно тебя ранит, когда вы расстанетесь. А вы непременно расстанетесь. Он известен как не слишком верный парень. Девушки любят его, но он их не любит. Говорят, с тех пор, как он с тобой связался, он исправился. — Ли весело взглянул на нее. — Только, сдается мне, ты не в курсе.
— Я вижу такси, — сказала она поспешно. — Доброй ночи, Ли.
Было уже темно, когда она добралась до дома.
Шарлин тихо вошла и, желая остаться незамеченной, на цыпочках направилась в свою комнату. Дверь в спальню Трэвиса была распахнута, и она услышала оттуда женский голос:
— О, дорогой, ты такой милый. Если бы только люди видели тебя настоящего… знали тебя, как я…
Шарлин напряглась в ожидании того, что он ответит.
— Лучше не надо, — наконец ответил Трэвис. — Пусть это останется нашим секретом.
— Да, конечно, ты прав. Это имеет значение только для нас…
Шарлин вжалась в стену, ярость душила ее. У нее не было возможности попасть в собственную комнату, минуя открытые двери, и мысль о том, что ее могут обнаружить подобным образом, заставила ее трястись от страха.
«На помощь! — умолял ее внутренний голос. — Я этого не вынесу!»
