— И они ведут себя нерационально. Я защищаю не их, я думаю о тебе и Саре. О каждой одинокой человеческой женщине, на которую могут открыть охоту и превратить в нечто ей непонятное, если мы это не предотвратим, — Бью окинул свирепым взглядом каждого из нас.
Никто не произнёс ни слова.
Бью повернулся к Бетсэйби.
— Мне нужен список всех стай и кланов с критично низким количеством женщин. Необходимо удостовериться, что их мужчины заняты. Нам меньше всего нужна вереница человеческих женщин, обращенных мужчинами, которые не смогли удержать член в штанах.
Она бросила на него непроницаемый взгляд.
— Извини, ты просишь меня, как жену или свою помощницу?
Я затаила дыхание, ожидая, что кто-то из них взорвется.
Но Бью лишь усмехнулся и, наклонившись, поцеловал Бет в щёку.
— Прости. Поможешь мне? Обещаю просмотреть резюме на должность помощника, как только ситуация разрешится.
Бет одарила его умиротворенной улыбкой и кивнула. К этой особенности в отношениях оборотней я никогда не привыкну. Они любили, когда их женщины им дерзили.
— Но… — начал Джонни.
— Никаких отговорок, — прервал Бью, разворачиваясь и пронзая парня взглядом. По его оскалу я поняла, что Бью в бешенстве. Едва себя контролирует, несмотря на ласковое обращение с женой.
— Больше никто никого не обратит, иначе будет изгнан навсегда.
Мое сердце подскочило к горлу, и я незаметно вычеркнула из блокнота "любого вера", сократив список возможных вариантов… очень существенно.
И после этого придется попытаться найти того, кто меня обратит.
Мама умерла, когда мне было восемнадцать. Она увядала постепенно, медленно сходя с ума от болезни, которая ставила медиков в тупик. Болезнь называлась фатальной наследственной инсомнией[2], и была невероятно редка.
Помню, я не обращала внимания, когда вставала утром в школу и обнаруживала, что мама, так и не уснув, всю ночь смотрела телевизор.
Она со смехом объясняла, что спит днем, и поначалу никого из семьи это не настораживало. Отец начал беспокоиться через шесть месяцев.
Мама принимала различные снотворные, но дела становились только хуже. Она ходила от специалиста к специалисту, однако никто не мог ей помочь.
Окончательным диагнозом стала фатальная наследственная инсомния, и мы поняли, что её ждет. Ей предстояло умереть медленной, болезненной смертью, предотвратить которую было невозможно.
Состояние мамы ухудшилось раньше, чем мы ожидали. В течение нескольких месяцев у нее начались видения. Когда галлюцинации участились настолько, что она стала с трудом отличать их от реальности, маму пришлось госпитализировать. Это послужило началом конца.
