Да, это именно она после получения диплома притащила меня в свой театр и выпросила роль в пьесе, которую сама же и написала. Эта история о войне и предательстве должна была стать сенсацией, хотя моя роль там была практически немая — только пара фраз. Но ведь и не я был в этой пьесе звездой!
Дверь тихонько скрипнула, я обернулся, думая, что это будет Катя, которая считает виноватой во всём именно себя. Она настаивала на долгих и постоянных репетициях, все актёры мало спали перед премьерой… А ещё за неделю до дня представления девушка сообщила мне, что уходит к другому, никакой свадьбы не будет — давно уже у неё есть любовник, но сейчас оказалось, что девушка от него забеременела. Катя играла Каэрину…
— Можно войти? — мелодичный голос и грустный взгляд серых глаз.
Я кивнул, стараясь не смотреть на пришедшего мужчину. Боже, что было это всё? Воображение ли, реальность? Почему я не могу смотреть сейчас в эти прекрасные глаза, видеть, как длинные серебристые волосы рассыпаются по плечам? Игорь… Мой король.
Не помню уже, где закончилась правда и началась игра моего сознания. Диагноз, который поставили врачи: нервный срыв из-за сильного стресса. Но я ничего не рассказал им… о том, что видел выдуманное королевство, что жил в нём. И целовал эти идеальные губы мужчины, сидящего напротив.
Стараюсь не смотреть на Игоря Грановского — самого лучшего актёра в театре, самого красивого. Помнится, Катя смеялась ещё, когда писала пьесу, что если назовёт всех героев созвучными именами, то те актёры и будут играть их. Игорь… Ират…
Его пальцы напряжены, отстукивают по столу какой-то незатейливый, но грустный ритм. Не могу поднять глаза и посмотреть мужчине в лицо.
— И желая спасти любимую, от всего отказался король, он врагам передал власть всесильную, согласившись вытерпеть боль… — прозвучал его мелодичный голос, затих на мгновение. — Адрэ?
Я вскинул голову, смотря прямо в лицо мужчине. В его глазах вопрос и надежда, а я киваю, прикусывая губу. Он…
Мужчина рассмеялся как-то истерично и потеряно, подался вперёд, обнимая меня. Руки его тряслись, и рубаха моя пропиталась на плече влагой. Плачет.
— Я же говорил, что удача на нашей стороне! Я говорил тебе! — сбивчивый шёпот и крепкие объятия. — Я люблю тебя, Адрэ…
— Я тебя тоже, Ир. Мой король.
Нормальная премьера пьесы всё же состоялась и произвела фурор. Впрочем, не такой великий, как в "пробный" показ…
А мы с Игорем, наконец, нашли друг друга уже в реальном мире. Мы оба не помнили, где была явь, а где сумасшествие. Что на самом деле являлось "покоями короля", где провели столько времени вместе? Неужели гримёрка Ирата?
