- Итак, вослед за Мининым наш земляк Иван Петрович Кулибин прославил Нижний Новгород...
* * *
С увлечением рассказывал учитель о знаменитых изобретениях Кулибина: деревянном арочном беспролетном мосте через Неву, каких еще не строили нигде в мире, чудесном фонаре-отражателе, увеличивающем силу поставленной в нем свечи в пятьсот раз, бездымном фейерверке, оптическом телеграфе и многих других. Дети старались запомнить каждое слово.
Приезд Кулибина в город Сергей тоже запомнил хорошо.
С давних пор рядом с ними пустовал дом. Между собой называли его "слепой гусляр", по сходству заколоченных окон с незрячими очами музыканта, обосновавшегося на Нижнем базаре. Близкие и друзья Кулибина нашли его наиболее подходящим, и с бывшим владельцем удалось сговориться за вполне сходную цену.
Правда, чтобы привести его в порядок, пришлось изрядно потрудиться. Плотник Авдей поправил покосившееся крыльцо, обстругал рассохшиеся косяки, заново покрыл дранкой крышу. Родители Сергея пропололи лебеду и крапиву во дворе, вымыли пол и стены, добела отскребли их ножами. В доме повесили занавески, накидки и полотенца, застелили кровати, столы, сундуки. Заново покрасили забор и наличники окон.
- Не узнать ныне "гусляра", - радовалась мать Сергея, Прасковья Матвеевна. - Приятно и посмотреть. А то раньше проходишь мимо и глаза в сторону отводишь от такого запустения.
Кулибины приехали поздней осенью, 28 октября 1801 года. С ближайшей почтовой станции дали о себе знать, и взрослые рано утром отправились на городскую заставу встречать их. Сергей с сыном Пятерикова, Петькой, ждали их возвращения возле дома.
Даже тогда они удивились, что всемирно известного земляка после более чем тридцатилетней разлуки встречали лишь девять человек, да и то двое их них - дети! Правда, встречавших могло быть в несколько раз больше, но учителю Орлову запретили "срывать" занятия и выводить учеников на улицу.
Первым из казенной кареты появился Кулибин. Несмотря на свои шестьдесят шесть лет, он спрыгнул на землю, не дождавшись, пока возница откинет ступеньки, сделал это сам, подал руку жене Авдотье Васильевне, бережно свел ее по ступенькам. Она в скором времени ожидала ребенка. Других детей они оставили в Петербурге на попечение старшего сына Семена.
Сергей вспоминал, что он вошел в калитку сразу же вслед за Кулибиным, продолжая жадно разглядывать его со спины. Признаться, он ожидал увидеть его совсем другим. Во-первых, Иван Петрович оказался совсем не высокого роста, всего лишь по плечо Пятерикову-старшему. Во-вторых, ничего величественного, как ожидал мальчик, не было в его облике. Он запросто поздоровался со всеми, запросто пригласил в дом и, направляясь к крыльцу, потирая руки, радовался всему: виду на Волгу, саду, палисаднику, резным наличникам. И наконец, одет он был вовсе не так, как нижегородские вельможи. Никаких шитых серебром и золотом нарядов не было на нем, а вполне затрапезный, длиннополый старомодный бархатный кафтан, сильно протертый на локтях, заправленные в разбитые сапоги широкие шаровары. Совершенно седые волосы были подстрижены в кружок, седая борода коротко, скорее всего, им же самим, отхвачена ножницами. Единственное, что совпадало с ранними представлениями о нем, - ощущение силы, исходившей от его кряжистой, коренастой фигуры, широких плеч, тяжелых рук...
