— Видите ли, ваша внешность несколько не фотогенична.
Ящер не возражал. Вместо него в ход шла тяжелая артиллерия: от лица Академии выступал ее Директор. Подумав немного, Харпер решил, что его респектабельный босс выгодно оттеняет позицию Линдерна.
Далекий и обычно крайне инерционный, Сенат среагировал на происходящее неожиданно оперативно. Сенатская комиссия для выяснения законности работы Планетарного Контроля на Тассете была сформирована уже через неделю и тут же отправилась на место событий. Возможно, правительство Федерации всерьез опасалось народных волнений — на планете, всего сорок лет назад ставшей Внутренним Миром, полно было горячих голов и горячих стволов (хотя на последнем пресса внимания не акцентировала). Апофеозом скандала стала дискуссия между Линдерном и представителем Пан-Галаксис, устроенная в местном парламенте «для выяснения обстоятельств». Белый Шакал четверть часа утонченно издевался над оппонентом. Председатель комиссии лишил его слова и призвал воздержаться от общения с прессой до завершения расследования. Харпер мог наблюдать, как после этих слов присутствовавшие на встрече журналисты (все, одновременно) ринулись брать у Линдерна интервью.
— Что скажет мистер Линдерн, когда Рейкер лично предстанет перед комиссией Сената?
Линдерн глядел в бесчисленные объективы с выражением мрачной обреченности.
— Поверьте мне, господа, этого не будет.
— ???!!!
— Я не могу позволить себе обвинения, которые могут быть расценены, как клевета, но сведения, которыми я располагаю, тревожны. Пугающе тревожны!
Он встал, суровый и молчаливый, игнорируя многоголосый рев «Ваши комментарии!», и направился к выходу. Телохранители не без труда пресекли попытки журналистов преследовать опального сенатора.
От того, что творилось на экране в последующие полчаса, даже у Харпера не выдержали нервы. Встретив у лифта возвращающегося в офис сенатора, Декан попытался заронить в него зерно сомнений.
— Я не уверен, как поведет себя мальчик, оказавшись в центре скандала. Особенно если нам не удастся его предупредить…
— К черту, — отмахнулся Линдерн. — Если они привезут его на Тассет живым, я буду считать свою миссию выполненной. Я не мог смягчить формулировки, ясно? Нельзя было допускать дискуссию.
С этого момента офис сенатора замолчал — Линдерн попросту отключил все линии связи. Большее впечатление он мог произвести, только взорвав в Сенате вакуумную бомбу.
Расположение мистера Бирека все же дало о себе знать — меня записали в бригадиры, это означало незначительную прибавку жалования и еще пару часов зоны отдыха в неделю. Типа, счастье привалило. Работы на КМП-катерах было много, на стапели все время стояло три-четыре челнока, их затаскивали через шлюз на одном конце трубообразного отсека и вытаскивали с противоположенного. Работа была нудной до одури, хорошо еще — без масок. Один за другим проходили дни, на Тассете заканчивалась весна, и начиналось лето.
