Лукавый Сенатор наотмашь ударил по этой самой вере. Если ученик элитной Академии не может быть в безопасности, то что уж говорить об остальных? О скромном клерке или, скажем, непритязательном слесаре, временно испытывающем затруднения с финансами? Каждый житель Тассета в возрасте до тридцати лет хотя бы раз испытал на себе внимание Контроля, теперь они знали, что от депортации их спасло только чудо. И они не могли с этим жить.
Хор возмущенных голосов уверенно сливался в рык жаждущего крови зверя.
Харпер не представлял, как сенатор собирается управлять этим чудовищем. А тот, кажется, и не пытался. Он не предлагал людям своих толкований, он ПРИСОЕДИНЯЛСЯ к ним. Каждого негодующего индивида Линдерн готов был поддержать в его собственном, индивидуальном негодовании. И каждый маленький человечек неожиданно обнаруживал, что плечом к плечу с ним стоит Белый Шакал. После этого унять толпу было уже невозможно.
Противник, конечно, реагировал на происходящее. Поскольку остановить распространение информации не удалось, агенты «Пан-Галаксис» попытались представить ситуацию сомнительной и двусмысленной. Они атаковали две составляющие мифа — образ отсутствующего курсанта и образ присутствующего сенатора. Но, во-первых, Линдерна столько раз обвиняли в двуличии, корыстности и безумии, что повторять этот номер было просто глупо. Публика воспринимала эти нападки как привычный шум, больший эффект произвело бы, если бы обвинений не было. С другой стороны курсант Рейкер оказался до одури идеальным, корпорантам не удалось выудить ни одного мало-мальски темного эпизода из его прошлого. Даже Декан подобного не ожидал. Казалось почти кощунственным подозревать в чем-то сироту, добившегося места в Академии своим трудом и талантом, живущего идеалами Астроэкспедиционного Корпуса и (!) сумевшего поставить на место младшего Челленджера. Даже если парень и подорвал здоровье во время обучения, что с того? Попытка-то была хорошей. Прочь руки от инвалида!! А когда достоянием общественности стал эпизод с внесением залога за Натана Фицротена, образ Рейкера стал приобретать просто мифологические черты. Катрина маслом.
Харпер сидел в офисе Линдерна безвылазно (из соображений безопасности) и мог наблюдать развитие конфликта он-лайн. Офис был похож на рубку корабля, совершающего скоростные маневры в минном поле. Дюжина секретарш принимала и отправляла сообщения, печатались бюллетени, назначались встречи, давались комментарии. Помощники Линдерна координировали действия трех региональных штабов. Сам сенатор принимал доклады, сидя перед экраном, на котором непрерывно крутились сообщения новостей и кадры из программ, посвященных событию. Журналисты атаковали двери с разгону, с камерами и диктофонами наперевес. Общаться с прессой и давать интервью Харперу запретили.
