– А ты что предлагаешь? Сразу вчетвером отправиться, когда мы даже не знаем, что там, снаружи? – справедливо замечаю я. – Надо действовать постепенно. Я что-нибудь придумаю, а потом вернусь за вами, и мы сбежим все вместе.
Чарн хмыкает. Так вот что его беспокоит. Не верит, что я правда вернусь. Впрочем, скорее всего, так бы я и сделала. Если бы не Фейн.
– Всё равно других вариантов нет, – напоминаю я. – Если хочешь, можешь отказаться. Никто тебя не держит.
– И вообще, без нас ей не обойтись, – вставляет Нерейт. Чарн оглядывается на него. – Хорошо, допустим, сбежали. И что дальше? Думаешь, она сможет одна добраться до Вейи? Орна, ты хоть дорогу-то знаешь?
– Найду, – отвечаю я.
– Ещё с нами Дитя Солнца, а их народ многие поколения выживал в дикой природе. А мне точно известно, как отсюда добраться до Вейи. Много раз ездил этим путём в мирные времена, пока хааду и гурта не начали враждовать.
До сих пор даже не думала, что Фейн может пригодиться. Сама себе удивляюсь. Я вообще-то человек прагматичный. На меня это не похоже.
– Значит, помнишь дорогу?
– Мы, хааду, ничего не забываем.
Не даю ему возможности посмеяться над моим невежеством. Как-то мы с Кереном выпили в баре, и он рассказал мне, что про хааду говорят, будто у них исключительная память. Но потом прибавил, что хааду пожирают собственных детей, если те рождаются больными или калеками. Вторая новость стёрла всё положительное впечатление от первой.
– А я? – выпаливает Чарн. – Я тоже пригожусь.
Обиделся, что Нерейт его не назвал. С тех пор, как тот узнал, что Чарн планировал побег тайком от него, отношения у них разладились. Кажется, теперь Нерейт с Чарном больше не друзья.
– Ты свою задачу выполнил, – пренебрежительно бросает Нерейт.
Чарн умолкает. Возразить нечего.
Вскидываю руку, призывая обоих к порядку.
– Убежим все вместе, – подчёркиваю я. – Так что будем помогать друг другу. Сначала выберемся из форта, потом решим, что делать дальше.
– Когда меня сюда привезли, я был в сознании, – говорит Нерейт. – Давали мне какое-то снотворное, но на хааду оно не особо действует.
Нерейт наклоняется вперёд.
– Я видел только главный вход, но другого, кажется, и нет. По крайней мере, охранники ни о чём подобном не говорили.
– Погоди. Ты знаешь гуртский? – удивляюсь я.
– Да, а ещё язык банчу и краггенов – правда, только детский вариант. Взрослые у них такие оглушительные звуки издают, мне такое в жизни не повторить. Немного понимаю по-умбрски, если говорят внятно. Даже йа-йин освоил. Насколько его вообще можно освоить, они же всё время правила меняют. Сегодня слово значит одно, завтра другое. Не поспеваю за всем этим бредом.
