— Говоришь — маньяк?
— А то кто же? Папа римский, что ли? Я вот только одного не понимаю: причем тут эта буква «м»?
— «М»? Ну, не знаю… Мститель, мразь, метрополитен…
— Какой еще метрополитен… кто это метрополитен?
— Да, наверно, ты.
— Обидные слова вы говорите, гражданин начальник. Честному человеку прямо-таки невыносимые!
— Послушай, честный человек, а ты никогда ранее не знался ни с каким карликом? Ну, может, вы когда-нибудь пили вместе или еще что-нибудь…
— Это с карликом-то я пил? Да с каким таким карликом… откудова мне его взять, карлика-то? Нет уж, гражданин начальник. С Серегой Мокрым я пил, с этим, однокрылым… который из трамвая, пил тоже… неоднократно… а чтобы с карликом… Да и откуда ему тут взяться, карлику-то? Удивительно даже!
— И никогда ни о каком карлике ты не слыхал?
— И не слыхал.
— Ну, а опознать ты его при случае смог бы?
— Это кого же — карлика? Да где же вы его возьмете, чтобы мне его опознать?
— Где мы его возьмем — это наше дело. Тебя же спрашивают о другом.
— Ну не знаю… Да и чего его опознавать? Карлик — он и есть карлик. Мне до пупка. Руки — почти до земли. Дерется еще, сволочь… Карлик, одним словом.
— Ну, ладно… Вот что, Иван Никитич, я тебе скажу. Если хочешь спокойно жить, об этом твоем ночном приключении лучше помалкивай, понял? Чтобы ни звука мне, понятно?
— Это… как же? О карлике то есть?
— О нем. Понял, спрашиваю?
— Понял, не дурак. Но… эта буква на лбу… говорят, что так теперь и будет. Как же быть-то… ведь некрасиво… да и особая примета.
— Сделаешь себе пластическую операцию.
— Издеваетесь, гражданин начальник? Эх…
— Еще раз говорю — молчи. А будут спрашивать — скажи, что спьяну напоролся на сучок.
— Так ведь не поверят…
— Ну, пускай тогда доказывают экспериментально, что сие невозможно. Все, пошел вон. Когда понадобишься — вызовем. И — чтоб явился по первому зову!»
… — Тихоныч, — сказал Батя дежурному по отделу. — Я — совещаюсь. В течение часа меня ни для кого не существует. Уяснил?
— Насчет поимки карлика, что ли? — не удержался старый Тихоныч.
— Какого еще карлика? — ощерился Батя. — При чем тут карлик?
— Так все уже говорят. И у нас в отделе, и в городе. Моя жена — и то уже звонила. Выговор мне сделала за то, что до сих пор не рассказал ей об этом карлике…
— Твою мать! — с чувством выразился Батя. — Ну народ, ну страна! Откуда только они все узнают? А? — и Батя воззрился на меня и мою малочисленную команду.
— Да хрен их всех знает! — дал я исчерпывающий ответ. — Пошли лучше совещаться…
