«У старика оружия нет, только магия, — соображал гонг. — Придется отдать ему топорик, пусть носит за поясом. Себе возьму, конечно, меч, с которым не расстаюсь с пятнадцати лет, и лук со стрелами. Так, чуть не забыл, еще нужно взять все факелы, что у меня имеются! Они обязательно пригодятся».
— Что это у тебя в руках? — спросил Турифей Ягра, с интересом рассматривая только что полученный топорик. — А что это ты мне дал? Алебардой не назовешь! Трое в лес идут, на всех один топор берут… или пора, братцы, за топоры приниматься!
— Это древо, — ответил гонг немного раздраженно, — на котором изображена карта. Я ж говорил, что захватил много всего, когда сюда перебрался. Эту карту тоже взял.
— Ну и что на ней?
— Здесь изображен котлован Рана.
— Неплохо, — кивнул старик. — Тот самый, в котором Красный Ветер воздвиг свой Черный Замок.
— Именно. Ты ведь знаешь, что котлован Рана — место не простое. Когда-то здесь стояли войска, а потом была и битва. На этой карте показано множество подземных тоннелей, некоторые подводят прямо к Черному Замку.
— Думаешь ими воспользоваться? — поинтересовался Волшебник.
— Да. Думаю, так будет безопасней.
Старик с сомнением поглядывал на карту.
— Гм… Ты уверен, что мы там не потеряемся и не похороним себя заживо?
— Не думаю. Я следопыт неплохой, как никак, а ведь пять лет уже в лесу дремучем, поэтому в себе уверен и это у меня не отнять. Думаю, что смогу вас вывести, даже если заблудимся.
К полудню они закончили сборы и наконец тронулись в путь дорогу. По словам Ягра, для того, чтобы добраться до котлована Рана, им понадобится чуть больше одного дня. Что ж, так вот трое пустились в дорогу. Что ожидало их там, впереди, через день, через два — они не знали. Да и никто не знал. Ибо всегда у смелого человека перед лицом есть выбор, ведь судьба — это только для тех, кто днем на завалинке, а вечером на печи. Не звезды двигают героями, а наоборот.
Рис 11: Трое покидают лесную избушку Гонга (Вид из-за самой избушки на извилистую тропинку в спину троим)
На следующий день к полудню перед путниками раскинулась огромная долина. Они стояли на возвышенности, поэтому все, что располагалось впереди, было подчинено их обзору. Внизу все сплошь поросло деревьями, среди которых пробегали узенькие полоски из камня, торчали одинокие горные плиты. Сверху сопки казались бугристыми дорожками, такими, какие которые оставляет крот, после того как неглубоко под землей построит свои извилистые ходы. Их было много, они извивались, вели в разные стороны, неожиданно обрывались, затем снова появлялись, возвращались обратно к началам и так, казалось, до бесконечности, невозможно было уследить за этим замысловатым каменным лабиринтом.
