В этом седьмом послании есть замечательные и чудовищные по сути дела места. Вот из главы IV: «Умоляю вас: не оказывайте мне неблаговременной любви. Оставьте меня быть пищею зверей и посредством их достигнуть Бога. Я пшеница Божия: пусть измелют меня зубы зверей, чтоб я сделался чистым хлебом Христовым. Лучше приласкайте этих зверей, чтоб они сделались гробом моим и ничего не оставили от моего тела, дабы по смерти не быть мне кому-либо в тягость. Тогда я буду поистине учеником Христа, когда даже тела моего мир не будет видеть. Молитесь обо мне Христу, чтоб я посредством этих орудий сделался жертвою Богу».
Из главы V: «На пути из Сирии до Рима, на суше и на море, ночью и днем я уже борюсь со зверями, будучи связан с десятью леопардами, то есть с отрядом воинов, которые от благодеяний, им оказываемых, делаются только злее. Оскорблениями я их больше научаюсь, но этим не оправдываюсь.
О, если бы не лишиться мне приготовленных для меня зверей! Молюсь, чтоб они с жадностью бросились на меня. Я заманю их, чтоб они тотчас же пожрали меня, а не так, как они некоторых побоялись и не тронули. Если же добровольно не захотят, — я их принужу. Простите мне: я знаю, что мне полезно. Теперь только начинаю быть учеником. Ни видимое, ни невидимое — ничто не удержит меня прийти к Иисусу Христу. Огонь и крест, толпы зверей, рассечения, расторжения, раздробления костей, отсечение членов, сокрушение всего тела, лютые муки дьявола придут на меня, — только бы достигнуть мне Христа».
Из главы VIII: «Не хочу более жить жизнью человеков. А это исполнится, если вы захотите. Захотите же, прошу вас, чтобы и вы снискали себе благоволение… Если пострадаю, значит, вы возлюбили; если же не удостоюсь, — вы возненавидели меня».
Ну-с, господа читатели! Кто вы там, бизнесмены или кто? Каков святой безумный Игнатий! Какая мощь, какое желание погибнуть! Из глав IV и VIII вырисовывается полная уверенность, что, по-видимому, у римских христиан были какие-то связи (может быть, при дворе императора Траяна), и они пытались спасти Игнатия от мученической смерти на арене Колизея. Но он молит римских христиан: «Не оказывайте мне неблаговременной любви. Оставьте меня быть пищею зверей!» И с экстатическим сладострастием представляет себе муки, которые ему предстоит претерпеть.
Это первые христиане. Их совсем немного. Они все знают друг друга. Сам апостол Петр был перед епископом Еводием водителем христиан Антиохии, но Игнатий, по преданию, был тем самым младенцем, которого сам Христос взял в свои объятия (Евангелие от Матфея, XVIII, 2). Вот что сказано: «В это время пришли к Иисусу ученики.
