И вновь его взор невольно обращался на драконов, разинувших пасти на крыше старой биржи.
Правительство сейчас разрывалось между Краббе и Аггер, первый из которых упрекал Грю-Эриксена в слабости, а другая — в подрыве гражданских нрав. Различные аспекты законопроекта — усиление пограничного контроля, дополнительное финансирование службы безопасности, увеличение срока заключения под стражу без предъявления обвинения для подозреваемых в терроризме — стали для двух этих политиков полем боя, на котором каждый из них жаждал победы только за счет поражения противника.
— Новые экстремистские группировки исламистов появляются чуть ли не каждую минуту… — Речь Краббе против того, что он называл проникновением зарубежных влияний в датское общество, была в полном разгаре. — Они хотят сбросить нашу демократию и заменить ее шариатом…
— У нас уже есть законы против пропаганды насилия, — терпеливо заметил Бук.
— Их недостаточно. — В голубой рубашке и синем галстуке, с аккуратной короткой стрижкой Краббе выглядел безупречно. Он напоминал повзрослевшего бойскаута, жаждущего новых испытаний. — Эти люди хотят вернуть нас в Средневековье.
— Все это просто смешно. — Аггер собрала свои бумаги, готовясь уйти. — Если Народная партия хочет, чтобы мы начали сажать людей в тюрьму за убеждения, то это ее проблемы. Мы все знаем, почему мы здесь. Все из-за этой ужасной войны. Если бы не она…
— Война всегда ужасна, — сказал Бук. — Я согласен. У меня есть серьезная причина ненавидеть ее.
Его собеседники умолкли. Йеппе… Не следует слишком часто прибегать к этому приему, укорил себя Бук.
— Но тем не менее война идет, и нам приходится действовать именно с этой позиции, нравится нам это или нет. Очевидно, что на границе необходимо усилить контроль. Очевидно, что полиции и разведке недостаточно средств для эффективной работы в нынешних условиях.
— И надо ввести запрет на этих проклятых исламистов, — вставил Краббе.
— Вот видите? — Она встала, похлопала Бука по плечу. — Удачи вам. Старик подсунул вам непростую задачку. Когда я видела Монберга в последний раз, он был близок к отчаянию. Вам велели найти квадратуру круга, а это невыполнимо. Передайте Грю-Эриксену: пусть скажет НАТО, чтобы они убирались отсюда ко всем чертям.
— Как только будет можно, мы так и сделаем, — сказал Бук. — Но не сейчас. Если бы вы сидели в его кабинете, то принимали бы точно такие же решения.
Она рассмеялась:
— Посмотрим! До свидания, Краббе. Возвращайтесь к своим фантазиям о маленькой Дании, которой никогда не было и не будет.
