— Мы еще раз попьем и пойдем дальше, — сказал я. — А вы поезжайте домой и скажите, что мы скоро вернемся, — и полез из машины.
В машине зашумели.
— Вы только послушайте, что он говорит! Сто километров идти ребенку по жаре! Нет, вы только послушайте! — затянула Вовулина мать.
— Я вам не ребенок! — угрюмо сказал я.
Голова болела, я давно перестал чувствовать себя празднично — как-никак первооткрыватель — и почему-то сердился на всех.
— Этот Коршунов неразумно упрямится. Послушай, как тебя… Дмитрий! Я знаю твоего отца… Он будет на меня очень сердит, если я вас не доставлю домой. Постойте! А почему мы до сих пор не выяснили, куда и зачем ребята ходили?
— Я знаю! — торопливо проговорил Вовуля. — Они нашли нефть!
— Нефть? — Вовулин отец улыбнулся. — Где?
Яшка рассказал, захлебываясь в словах.
Все смеялись громко и облегченно, как мне казалось.
Гоготал шофер, взвизгивая, смеялась Вовулина мамуля, хихикал Вовуля.
— Ведь… ха!.. Ведь ты выписывал нефть для малярийной станции? Ведь ты? — спрашивала мамуля.
— Ох, я! — хохотал Вовулин отец.
Когда все вдоволь насмеялись, нам объяснили: районная малярийная станция заливает поверхность озер нефтью, чтобы загубить личинок малярийного комара…
Яшка не смотрел в мою сторону. Неужели он поверил? Так, сразу?
— Я тебя понимаю, Димочка, — сказал Вовулин отец. — Но что поделаешь? Каждый не может быть первооткрывателем.
— Воды для анализа много, — глупо сказал я. — Целая канистра.
— Садись! — Вовулин отец подтолкнул меня к машине.
— Не сяду! — грубо сказал я. — Яшка, вылезай!
Яшка пошевелился.
— Яшка, кобылу надо домой вести, — прибавил я, испугавшись, что он уедет в машине.
— Ее можно в питомнике у Михаила Петровича оставить. До него недалеко, — торопливо прохрипел Яшка.
Шофер надавил педаль, внутри машины скрипнуло.
Я понял — Яшка не вылезет. До нынешнего дня Яшка презирал Вовулю. Сейчас он с виноватой мордой сидел рядом с ним в машине. Я видел в Яшке врага.
— Уезжайте! — крикнул я.
— Вы только подумайте… — затянула Вовулина мама.
Вовулин отец, кряхтя, вылез из машины и схватил меня за плечо. Я рванулся, выхватил из машины мешок с канистрой и отбежал шагов на десять, волоча мешок по траве. Толстые — плохие бегуны. Вовулин отец попросил сходить за мной шофера. Подошел смуглый парень с диковатыми глазами. Убегать от него без толку. Все равно догонит.
— Домой приду сам. Понял? На кобыле доберусь, — сказал я.
— Ноги крепче будут, да? — Цыган подмигнул мне. — Я бы сам охотнее на коне. Люблю коней! Ты что, свою кобылу приучал не есть?
