Роуни взял маску и оглядел ее. Она улыбалась маленькими острыми зубами. Ее шерстка была короткой и жесткой, когда он гладил ее в неправильном направлении. Он снова пригладил ее.
— Ты также наденешь перчатки и шляпу, — сказал Томас, — чтобы спрятать свои не-Тэмлинские черты. Стража будет очень недовольна нами, если мы научим лицедейству неизмененного ребенка. Таким образом ты можешь прятаться среди нас, на виду и при свете дня, и сам казаться Тэмлином. А теперь все на отдых. Я все уберу. Роуни, найди себе свободный гамак в фургоне и держи неподалеку лису, когда будешь спать. — Старый гоблин залил огонь остатками содержимого чайника. Он зашипел, заклокотал и пошел паром.
— Доброй ночи, — сказала Семела.
Остатки группы ответили теми же пожеланиями. Роуни стоял на месте. Он ощупал лисьи зубы кончиками пальцев. Он только гадал, сможет ли спать в поле мертвых, в окружении могил, гоблинов и, возможно, призраков, здесь, где в древесных ветвей свисают веревки палача и в воздухе повисли кошмары, желающие кому-нибудь присниться. Он зевнул и последовал за Эссой, Клоком и Нонни в фургон. В одной руке он нес лисью маску. Другой рукой он залез в карман, чтобы убедиться, что камешек приветствия все еще лежал там.
Несколько гамаков вытянулись вдоль стены фургона, как постели мореходов на барже. Роуни нашел свободный, положил под него маску и принялся соображать, как туда забраться. У него ушло на это три попытки. Он никогда раньше не спал в гамаке.
Он не думал, что сможет заснуть. Поверхность была незнакомой. И солома, и веревка заставляли кожу чесаться, но по-разному, и он привык к соломе, а не к веревке. Но он много прошел с утра и съел столько вкусной и сытной еды, сколько никогда не пробовал, на закате. Две эти вещи нагоняли сон, и Роуни позволил ему унести себя.
Ему снилось, что город — это его лицо. Мост Скрипачей был его переносицей, и он чесался, когда по нему шла толпа с южного берега на северный и с северного на южный. Он проснулся и смахнул с носа жучка. Он подумал, что кто-то из болвашек в шутку положил его туда. Потом он вспомнил, что уже жил не в компании болвашек. Он открыл глаза.
Семела стояла около гамака. Она подмигнула ему. Пыльные лучи света струились в раскрытые окна в стенах фургона.
— Голуби? — спросила она.
Роуни моргнул. Он был едва ли наполовину уверен в том, где он находится, и совсем не знал, что она имела в виду.
— Тебе снились голуби? — спросила Семела.
