Новгородский архиепископ тоже был посвящён в планы заговорщиков и относился к ним положительно. Между тем двор уехал в Ораниенбаум, Екатерина с небольшим штатом жила отдельно в Петергофе. В столице было неспокойно. Гвардия ждала отправки в Данию, а с ней отъезда за границу Петра. Екатерина писала Дашковой из Петергофа, чтобы все «держали себя смирно, так как минута действия не будет упущена». Кем не будет упущена, кто распорядится? Все словно ждали сигнала, но никто не брал на себя ответственности.
Распорядился случай. За всё время работы заговорщиков не было ни одного предательства, тайна была сохранена, и вдруг 27 июня по городу стремительно разносится слух, что арестован гвардеец Измайловского полка Пассек. Дашкова узнала об этом от Григория Орлова, который пришёл к ней домой, чтобы сообщить ужасную вещь. В это время у Дашковой был Панин. Он воспринял известие спокойно — мало ли за что арестовали Пассека, может быть, за упущение по службе. Но Дашкова понимала всю опасность происшедшего. Она тут же уговорила Орлова немедленно узнать истинную причину ареста. Если дело политическое, то это сигнал к действию. В противном случае арест грозит раскрытием заговора, пойдут новые аресты. А это крах!
Орлов узнал причину — да, арест Пассека носил политический характер. Н.И. Павленко так описывает это событие: «26 июня капрал Преображенского полка спросил у поручика Измайлова, скоро ли свергнут императора. Измайлов донёс о заданном вопросе секунд-майору Воейкову, а тот — полковнику Ушакову. В ходе открывшегося следствия было обнаружено недоброжелательное высказывание об императоре капитан-поручика Пассека. Вечером 27-го его взяли под арест».
Вот тут-то колесо и завертелось, надо было действовать без малейшего промедления. Кирилл Разумовский тут же распорядился печатать Манифест о восшествии на престол Екатерины, но для провозглашения императрицу необходимо было немедленно доставить в столицу из Петергофа. А это была не такая простая задача, как кажется. Ей могли помешать уехать, слух о заговоре мог достичь ушей императора, в конце концов, её могло просто не оказаться на месте.
Но, как пишут в романах, на небе уже было всё решено. В полночь этого же дня Алексей Орлов и Василий Бибиков уже скакали в Петергоф. Наивная Дашкова послала с Орловым записку: мол, ваше величество, этому человеку можно доверять. Екатерина была на месте — в Монплезире. Екатерина пишет: «В мою комнату входит Алексей Орлов и говорит совершенно спокойным голосом: „Пора вставать, всё готово, чтобы провозгласить вас“. Я спросила о подробностях, он сказал: „Пассек арестован“. Я не колебалась более». Про записку Дашковой Орлов впопыхах забыл. У него была другая задача. Надо было, не поднимая шума, разыскать хоть какую-нибудь карету.
