- Кинь туда пару карандашей или ещё чего, - сказал Оуэн, - пауку трудно удержаться на стекле.
- Спасибо, пап!
Всё случилось из-за женщины. Женщины очаровательной и нетерпеливой, у которой был менее удачливый поклонник. «Фэйт», - прошептал он. Это увлечение давно умерло, не найдя подпитки в памяти.
- Ты так рано, - Эбби выплыла навстречу и прильнула к нему.
- В пять я ещё должен зайти к Шону.
- Тогда у нас достаточно времени, - и она повела его наверх.
В спальне халат соскользнул с Эбби, обнажив пухлые плечи, цепкие руки и сдобную грудь в жестком бюстгальтере. «Им хоть пули останавливать», - Оуэн едва сдержался от хихиканья. Эбби восприняла его улыбку как одобрение и пошла в атаку. В нос ему ударил запах ванили и мяты – её любимые духи. К ним присоединилась корица из геля для душа и лимон из какой-то липкой гадости, которую жена называла маской и наносила каждый четверг. Шершавые ладони скользили как две змеи.
Четыре с половиной тысячи дней он вдыхал эту несочетаемую смесь ароматов. Все его чувства кричали о том, что в здравом рассудке нельзя было столько выдержать. И тем более получать от этого удовольствие.
Оуэн оттолкнул Эбби. Её бледная плоть всколыхнулась. До чего же мерзко!
