— Какая еще Рона?
— Детектив полиции Милфорда. Я знаю ее. И она приедет к тебе, поскольку ей известно о вашем с Энн разговоре и о том, что вы собирались встретиться.
— Но…
— Скажи ей, что вы просто хотели поболтать. Ну… я не знаю… ты поссорилась с Джорджем или еще что-нибудь случилось, и тебе нужно было с кем-то поговорить. И ни слова о делах или о том человеке, который приходил к тебе.
— Но, Даррен, а если он убил Энн? Мы просто не можем…
— Он ее не убивал, — прервал ее Даррен. — Это был несчастный случай. Она упала в воду и ударилась головой. А теперь послушай: ты ни о чем больше не станешь рассказывать. Ни слова. Тебе ясно?
— Да-да. Я все поняла!
— Повтори еще раз, что тебе сказал Глен, когда вы разговаривали прошлым вечером?
— Он сказал… он сказал, что машина не сгорела. Сумочка Шейлы не пострадала. Но конверта там не было.
— Ты точно передала его слова?
— Да… — Голос Белинды сорвался.
Даррен задумался.
— Возможно, деньги все-таки уцелели. — Он помолчал. — И не исключено, что Глен уже нашел их.
Мобильный Келли лежал рядом с ее компьютерной мышкой. Келли нажала последовательно на несколько кнопок, а затем передала его мне.
— Я поставила паузу, — объяснила Келли.
Изображение на маленьком экране представляло собой узкую вертикальную щель, похожую на перевернутое отверстие почтового ящика. На этом кадре я сумел рассмотреть спальню и на заднем плане кровать.
— Почему такая картинка? — поинтересовался я.
— Дверца шкафа была чуть-чуть приоткрыта, я снимала через щелочку, — ответила Келли.
— Понятно. А как это включить?
— Нажми на… дай сюда.
Она поколдовала над телефоном и снова запустила воспроизведение. Вероятно, рука у Келли слегка дрожала, когда она снимала все это, поскольку узкое изображение двигалось из стороны в сторону, а кровать поднималась то вверх, то вниз.
Дверь позади кровати открылась.
— Это вошла мама Эмили, — комментировала Келли. — Так, сейчас она сядет на кровать.
Женщину отделяли от шкафа какие-нибудь четыре фута. Она потянула руку, но камера не смогла зафиксировать, что именно она собиралась взять, затем в руке у нее появилась телефонная трубка. Энн набрала номер и приложила к уху.
Слышно было очень плохо.
«Привет, — сказала Энн Слокум. — Ты можешь говорить? Да, я одна».
— Нельзя ли сделать погромче? — спросил я.
Келли нахмурилась:
— Вообще-то нет.
«…надеюсь, твои запястья уже в порядке, — сказала Энн. — Носи длинные рукава, пока отметины не исчезнут».
— Видишь? — спросила Келли. — Она не больна. Она даже не кашляет.
