Выезд на место следователя – дело необычное, и этот факт также беспокоил Петухова. Возможно, он что-то не понимал, либо в деле беглых имелись особые заморочки, о которых он ничего не знал.
Сычев не испытывал такого волнения. Он понимал, что его выгнали из города, дабы он не мешал. Сычев хотел помочь старому другу. Он оценивал себя как грубую силу, способную вытаскивать вещи из пламени, но не тушить сам пожар.
Сычев не хотел стать обузой для друга, у которого сейчас забот полон рот. По части розыска Петухов был высоким профессионалом, и двенадцать лет лишений не могли его дисквалифицировать.
Поезд замедлил ход и крадучись подобрался к платформе. Жалкая кучка пассажиров высыпала на заснеженный перрон и двинулась вперед, где стояла одинокая фигура человека в белом полушубке и унтах.
Их встреча выглядела сентиментально-киношной, со слезинками на глазах и долгими объятиями и похлопываниями по спинам.
– Привет, чертяка! Живем! – хрипел Сычев.
– А куда денешься, Алешка! Нас не так-то просто сгноить! – После долгой церемонии встречи друзья направились к машине.
– А ты, чертяка, небось от работы филонишь и решил ко мне на каникулы завалиться? – с хитрой усмешкой спросил Петухов.
– От тебя ничего не скроешь.
Сычев не сказал о ссылке, а Петухов понял, что рыбка с крючка сорвалась и истинной причины приезда Сыча он не узнает.
– Воздух, тишина, благодать! – начал Сычев петь гимн Сибири. – И ты здесь, как в холодильнике, сохранился. Здоровый, цветущий, румяный. Словно вчера тебя видел.
– Хорошо поешь, Леша. Давно в лирики перековался? – В машине Сычев согрелся. «Кукушка» едва отапливалась, и он немного замерз, а тут от печки шел жар.
– Да, легко ты оделся, Леша, – читая мысли, сказал Петухов. – Но я тебе подберу снаряжение по погоде. У нас градусов на пятнадцать ниже, чем в городе. Хорошо еще, солнышко несколько дней в году светит.
– Может, и я заморожусь. Не люблю крупные даты и юбилеи.
– Да-да, помню. Ты же на пять лет старше меня. Стрелки к полночи приблизились?
– Угадал. А дальше сплошная темень, настал период мемуарной хандры.
– Нормально, Алеша. Всех бандитов не переловишь и не пересажаешь. А вспомнить есть что.
– Утешаешь, Илюша. Я и сам все вижу.
– В Москву вернуться не хочешь?
– На экскурсию. Ничего уж там не осталось. Сын на Северном флоте в подводниках служит, старуху свою я здесь похоронил. Куда мне рыпаться и кто меня ждет? Лет этак на десять пораньше, то, может, и решился бы. Съезжу к сыну в Мурманск, заеду к Трифонову Сашке в Питер, и все мои задумки, а в столицу не хочу. А ты по Москве тоскуешь?
