Помянув Господа, всех святых и нечистых одним скопом, я закрепил петлю на правой руке и пополз в болото, входить в него было смертельно опасно оно засасывало с бешеной скоростью и сил одного человека может оказаться маловато, чтобы вытащить жертву из убийственных объятий грязной жижи. Тханг достал брезентовые рукавицы и решительно взялся за трос. Я почувствовал, что меня потащило в трясину. Такого со мной еще не было, приходилось бывать в разных неприятных переделках, но одна мысль, что такой тоненький трос оборвется или с Тхангом что-нибудь случится, сковывала меня ледяным холодом.
Но трос двигался равномерно и я постепенно приспособился к тому, чтобы моя физиономия большей частью оказывалась над водой. Путешествию, казалось, не будет конца, как вдруг я стукнулся головой о что-то твердое - это был противоположный столб. Памятуя о наставлениях Тханга, я пополз по жиже к берегу на животе. Наконец я почувствовал под коленями более или менее твердую почву и продолжил путь на четвереньках. Страшно хотелось курить, но для этого не было ни возможностей, ни сил.
Отдышавшись, я дважды дернул за трос, почувствовал ответные рывки и потянул. Если раньше я считал, что болтаться на тросе неприятное занятие, то сейчас понял - тащить было не легче, тем более свой рюкзак, набитый всякой тяжелой всячиной. Вдобавок человеческое тело в воде не тонет, в чем я убедился, перетаскивая Тханга. Минут десять мы оба лежали на траве, чтобы хоть как-нибудь привести в нормальное состояние наши измученные этой переправой тела. А потом пришло чувство удовлетворения - мы все-таки прошли!
Тханг посветил на карту игольчатым фонарикам и указал направление. Насколько я успел заметить, мы направлялись к деревне. Здесь мой опыт и знания были ни к чему, и я полностью положился на своего проводника. В конце концов, это была его часть работы - доставить меня невредимым в Сайгон. Тханг знаком приказал мне лечь и условным стуком подал весть о себе в ближайший к дороге дом. Дверь тихо скрипнула, и Тханг опять же жестом позвал меня в дом. Обычная крестьянская хижина из ветвей и соломы. Внутри еле светился маленький светильник и даже в его свете я увидел, во что превратились мои "тайжер страйпс"! Все тигровые полосы слились в одно грязное пятно, хотя дырок я не заметил. Ниоткуда возникшая девушка по-английски предложила мне раздеться. Я стянул брюки и куртку, но она показала и на то немногое, что на мне осталось. Тханг повелительно кивнул головой, и я предстал перед очаровательной девушкой в чем мать родила.
