Дела мои заметно улучшились, я стал работать очень старательно, и начальник даже повысил мне зарплату. Чудак, вероятно, думал, что мои старания — это знак благодарности за его снисходительность.
Впрочем, мне это было без разницы. Не рассказывать же, что это из-за змей, вдохнувших в меня жизнь. Честно сказать, с того солнечного дня, у меня не было ни минуты плохого настроения, я стал жизнерадостным и улыбчивым, на зависть окружающим.
Мои змеи стали для меня ближе самых близких родственников. Я дал им всем имена, и они охотно на них отзывались, я ставил каждый вечер блюдце свежего молока у шкафа несмотря на то, что они никогда не отпили и глотка. Этим я давал им почувствовать, что их любят и заботятся о них.
В начале сентября я сделался совсем счастливым, потому как мне удалось расплатиться со всеми долгами и даже погасить тот жуткий кредит, оформленный на друга.
Надо сказать, друг очень тяготился своим положением фиктивного должника и даже перестал ко мне заходить, опасаясь, должно быть, какого-нибудь неосторожного слова.
И вот однажды я позвонил ему и сказал, что кредит погашен. И солнце дружбы вновь взошло над горизонтом отчужденности. Друг даже и не пытался скрывать свою радость. Он тотчас сообщил мне, что зайдет ко мне вечерком пропустить по стопочке и повспоминать старое доброе.
Был тихий теплый вечер, мы сидели и выпивали, мирно беседуя. Мои змеи спрятались, приученные сторониться незнакомцев. А потом друг заметил блюдце, стоящее у шкафа, и с удивлением спросил, для кого оно, зная, что у меня дома нет кошки. Я немного смутился, а потом после подумал, что, в сущности, скрывать мне нечего, а может быть, даже есть чем гордиться. И я сказал другу, что это блюдце для змей. Друг несколько искусственно рассмеялся моей шутке, а я хитро поглядел на него и позвал свою любимую Полосатку, названную так за красивые золотистые линии на шелковистой чешуе. Она тотчас выползла из-за шкафа и свернулась клубочком у моих ног. Я наклонился, осторожно поднял ее и обернул вокруг своей шеи, ласково поглаживая маленькую головку, а затем я заметил, что друг сидит неподвижно со странным выражением на белом лице. Впрочем, многие люди пугаются при виде змей, и я, решив, что для начала достаточно, опустил Полосатку на ковер, после чего она уползла обратно за шкаф.
После моего вопроса, как ему понравилась змея, друг почему-то тревожно огляделся, словно искал запасной выход, и невнятно пробормотал, что "змея ничего так себе", зачем-то попросил меня не волноваться. Разговор как-то сразу расклеился, друг вспомнил о какой-то встрече, назначенной на это время, и с излишней, как мне казалось, торопливостью ушел. Я немного расстроился, но вскоре забыл об этом, играя со змеями. И они были особенно веселыми и ласковыми в этот вечер.
