Но что если это был блеф? Что если Пхатти ничего не было известно про Луиса, пока я сама не рассказала ему? Но тогда зачем ему понадобилось делать вид, будто бы его предупредили заранее? С чего вдруг сваливать вину за смерть Эмили на меня?
Ответить на этот вопрос было проще простого.
Ему нужно было заставить меня выполнять приказы. Он использовал мою привязанность к Эмили и чувство вины, чтобы убедиться, что я больше его не ослушаюсь. Ему и дела не было до того, что кто-то еще мог погибнуть. Лишь бы Луис, а с ним и Даатон, были довольны. Лишь бы не задавали лишних вопросов. И что с того, если из-за этого одна глупая лиса будет до конца своих дней винить себя в смерти подруги? Мелочь.
Ни для Луиса, ни для Пхатти жизнь Эмили или моя не имели ровным счетом никакого значения. Да и с чего вдруг? Какую опасность я могла для них представлять? Демон, пусть даже и слабый, легко справится с пятихвостой лисой. А если Луис настолько искусный шаман, то и для него я едва ли стану большой помехой. Я никогда не одержу победу в этой схватке.
Но это неважно.
Луис убил Эмили, а Пхатти предал меня и мою клятву верности. Он солгал мне. Он заставил меня страдать, он намеренно поставил мою жизнь под удар, не защитил от нападения. Разумеется, Нуккид был там и избавился от одного из нападавших, но будем честны, на самом деле нас обоих спас Гатти. И взамен он просил лишь выдать Луиса.
Выход был. И он был очевиден.
Но нет, нет, я не должна была даже думать об этом.
Привычка защищать интересы Пхатти и тех, кто, как и я, служил ему, брала свое. Мне было сложно предать тех, с кем я жила бок о бок последние пятьдесят лет. Но, великая Луна, что стоило Пхатти самому заняться Луисом? Решить все тихо и мирно, раз уж ему так не хотелось огласки, но не посылать меня навстречу убийце. «Он предал меня, - мысленно повторила я, - я больше ничего ему не должна, ничем не обязана. Отныне я абсолютно свободна».
А свободные низшие духи никому не подчиняются и отвечают только за себя. И если Пхатти и Луису все равно, что случится со мной или с кем-либо другим, то какое мне должно быть дело до них? И пусть я не могу уничтожить их сама, зато я знаю того, кто сможет.
Если есть хоть малейший шанс, что задуманное удастся, как я могу им не воспользоваться? Я была уверена, что где-то на дне сумочки все еще лежит визитка лейтенанта Гатти.
Вместо узкого коридора передо мной была пропасть, и я готовилась спрыгнуть. Хоть мне и было страшно, отсутствие давящих стен воспринималось как благо. В конце концов, что мне терять?
