— Виктор Иванович, вы — драматург, следовательно, человек наблюдательный.
— Не обязательно. Это совершенно не обязательно в быту. Я действительно не знаю, вела ли Надя дневник. Может быть, она его раньше вела, до меня. Не стал бы же я копаться в ее вещах! Я мог бы сейчас поискать, коли вы так заинтересованы в нем, но, простите, квартира опечатана. Я бы вообще еще раз осмотрел вещи.
— Что так?
— Все ли на месте. В то утро я был в шоке.
Хмелев криво усмехнулся и покачал головой.
Миронова сказала:
— Хорошо, Виктор Иванович, мы вам предоставим такую возможность. Как вы полагаете, что Надежда Андреевна могла писать тогда, месяц назад? Постарайтесь сосредоточиться и помогите нам. Как не вам знать наклонности Надежды Андреевны.
— Я понимаю. Наверно, письмо.
— Кому?
— Не знаю.
— Почему вы решили, что она писала письмо?
— За месяц до этого Надя получила письмо. Оно недели две валялось на телевизоре.
— Сохранилось ли оно? Вообще сохранились ли письма, адресованные Надежде Андреевне?
— Не думаю. Надя их выбрасывала. То письмо, которое валялось на телевизоре, Надя точно выбросила, порвала и выбросила. Я это видел.
— Спасибо, Виктор Иванович. Я бы хотела, чтобы вы и дальше помогли нам в установлении истины. Я прошу вас сказать, где и как вы провели время с половины двенадцатого ночи двадцать седьмого августа до шести утра двадцать восьмого августа.
— Гулял. Я уже говорил где.
— Виктор Иванович, может быть, у вас был другой маршрут, может быть, вы оказались в другом районе Москвы?
— Нет. Я вам точно назвал свой маршрут.
— Очевидно, у вас есть причины говорить неправду. Но, простите, как гласит народная мудрость, у лжи короткие ноги. Я даю вам время. Подумайте. — Миронова стала собирать со стола бумаги. — Я уверена, когда мы вернемся сюда после осмотра квартиры, вы измените свои показания.
Рахманин ощетинился:
— Ошибаетесь!
— Ваше упрямство противоречит здравому смыслу.
— Ваша уверенность тоже!
— Наша уверенность основана на фактах. Вот, пожалуйста, ознакомьтесь. — Миронова протянула справку из магазина «Фарфор».
— Ну и что? Я был занят своими мыслями и не разглядывал витрины. — Рахманин вернул справку.
— Что вы скажете на это? — Миронова протянула справку о работе поливальных машин на площади Революции.
Рахманин пробежал глазами строки и положил справку на стол.
— Что вы молчите, Виктор Иванович?
— Думаю, как объяснить, что мне наплевать, на какой скамейке сидеть — сухой или мокрой, когда я занят своими мыслями.
