Вышли в холод ночного дворика, поднимались по крутизне наружной лестницы. Лючия шла первой, легко одолевая ступеньки. Её длинные, стройные ноги словно струились перед взором Артура.
Отпер дверь, зажёг свет. Лючия увидела стоящий на столе выключенный обогреватель, обернулась к Артуру:
— Это все ваше тепло?! Катастрофа. Пневмония.
— May be[55], — сказал он почему‑то по–английски.
Она вдруг шагнула к нему, погладила по голове. Как ребёнка. Артуру пришлось собрать всё своё мужество, чтоб не схватить эту руку, не покрыть её поцелуями.
— Лючия, а что подумают ваши родные, когда вы привезёте меня в свой дом? — спросил он, складывая в папку бумаги.
Зазвонил телефон. Лючия настороженно перевела взгляд на Артура. Это был взгляд заговорщицы. Он снял трубку.
— Hello.
— Are you in? Arturos, this is Fanasis. What does that mean? Why did you go home? Mago wants to speak to you.[56]
Маго извинялась за то, что приём Артуру, видимо, не понравился, говорила, что они с Фанасисом сначала не поняли, что он ушёл насовсем. Стала просить принять какую‑то свою подругу с её болезнями.
— Tomorrow[57], — сказал Артур.
Но Лючия отрицательно покачала головой, подняла три пальца.
— То есть not tomorrow, — спешно поправился Артур. — Sunday.[58]
— At what time?[59] — спросила Маго.
— May be at ten?[60]— он продолжал смотреть на Лючию.
— At twelve,[61] — шепнула она.
— At twelve, — нe сводя глаз с Лючии, положил трубку, шагнул к ней.
Она так резко отскочила в сторону, что бант упал. Стояла спиной к нему у балконной двери. Повернула голову и, сверкая глазами, зло сказала:
— Один раз и всегда знайте. Я живу одна, между нами дистанция. Отношения, как у мамы и сына. Все!
— Лючия, я старше вас…
— Как у мамы и сына. Это наш контракт. Перейдёте дистанцию — арривидерчи!
Артур взял с пола бант, протянул.
— Все собрали? Идёмте вниз, — подняв вверх обе руки, она закалывала бант на затылке.
— Простите меня, — Артур подошёл к столу, взял тяжёлую папку.
Лючия уже вышла на лестницу. Он оглядел комнату, запер дверь и стал спускаться за женщиной, так внезапно нарушившей размеренный порядок его жизни.
В нижней комнате он втиснул папку в сумку, спросил:
— Можно взять с собой рыболовную снасть, закидушку?
— Рыбак? — удивилась она. — Не надо. И когда под звёздами шли к машине, вдруг сообщила:
— Не должны ничему удивляться. Я — богата. Мой род из Милана.
РОССИЯ
Москва. Поздний вечер. Везу в своём «запорожце» батюшку. После треб, после тяжёлого дня он будет ночевать у меня дома.
