Показанный мною эпизод с нападением на меня мага и последующим нашим приходом на плато внимательно смотрел не только дроу, но и магистры. Да мне и самому было интересно еще раз посмотреть на произошедшее со стороны. Я несказанно удивился, когда оказалось, что от момента его обращения ко мне до исцеления прошло всего несколько минут. Раньше мне почему-то казалось, что это тянулось почти полчаса, если не дольше. И теперь очень интересным стал другой вопрос: а каким образом тут так быстро оказался Етгерс?!
— Вы что, наблюдали за мной? — прямо обратился я к Лангорису, едва это осознал. — Етгерс никак не мог по моему порталу так быстро определить точку выхода и прийти сюда.
— Он был тут, ты не заметил, — укоризненно посмотрел на меня учитель, — мы как раз спорили о тебе. И сегодняшние твои действия подтверждают, что ты прав. Если бы вы попытались лечить мага сами, парень бы не выжил. Я сам его еле вытянул. И потому считаю, что пора вмешаться в это дело. Ментал, без малейшего колебания использующий такие методы и заклинания, — это очень большая опасность. И для жителей Дройвии, и для оборотней, и для маглоров, которых мы, в соответствии с готовящимся договором, намеревались осенью впервые отправить в Дройвию.
— А готовится такой договор? — живо заинтересовался я.
— Ты и так уже нанял двоих маглоров, — строго отрезал Дэгерс, но в его глазах плескалось веселье, — а третьего чем-то так увлек, что он строит посреди площади бассейн и собирается пустить туда золотых рыбок.
— Какой бассейн? — возмутился я, вспоминая дружно махавших руками маглоров. — Там должен быть фонтан!
— Поздно, — почти счастливо хихикнул Тэрлон, — я им всем засчитал экзамен по созиданию. Справились с задачей очень просто и красиво.
— Ну да, — чуть обиженно хмыкнул я, — это же не пирожки и не сарайчики.
— А вот по этому поводу они с Лангорисом как раз спорят, — печально кивнул отец, — кому брать тебя в ученики. Тэрлон считает, что твои главные способности — в магии созидания.
— Ты собираешься уйти из дома Тинерд?! — встревожился дроу так серьезно, что у меня вдруг стало легче на душе, и я окончательно простил ему все прошлые обиды.
Но не смог отказать себе в удовольствии пошутить.
— Конечно, — полюбовался на вытянувшееся лицо и снисходительно добавил: — Но не прямо сейчас… а лет так через двадцать. А теперь мне пора бежать, там бревна плывут. И кухарки у меня в туфельках у котла мучаются. Вы мне только пришлите вестника, когда решите, что будем делать.
