Он вошёл в гостиную, занял оставленное ему место между Машей и каким‑то рослым парнем. Дон Донато, сидевший в торце стола, произнёс краткую молитву. И Артур тоже про себя поблагодарил Бога за всё, чем одарил Он его за сегодняшний день.
Лючия вносила из кухни блюдо за блюдом. Артур с необыкновенной ясностью видел, как Господь действует через людей. Через Донато, наливающего ему из литровой бутыли в стакан белое вино, через Лючию, раскладывающую всем сваренных в том же вине мидий, приоткрывших створки своих синеватых раковин, через помогающую хозяйке пышноволосую с точёной фигуркой девушку, постоянно придвигающую ближе к гостям из России вазочки с оливками, помидорным салатом, артишоками.
Смешливый мальчик лет трёх по имени Джузеппе сидел между матерью Грацией — крупной молодой женщиной — и отцом Рино, украсившим себя на шее и запястьях поросших чёрными волосами ручищ золотыми цепочками. Это были самые обыкновенные, земные люди.
Коротко стриженный молчаливый гигант справа от Артура оказался сыном Лючии. Все ласково называли его Берто. Как выяснилось, полное имя его было Бартоломео.
Ничего особенного не было и в пышноволосой девушке. Маша объяснила Артуру, что её зовут Мимоза, что она — беженка из Албании, живёт здесь пока нелегально. В ближайшее время собирается выйти замуж за Бартоломео.
После мидий была подана паста — макароны под вкуснейшим соусом из помидоров и базилика. Потом Лючия с Мимозой стали обносить всех тарелками с жареным мясом и запечённой в духовке картошкой. Это было уж слишком. Артур категорически отказался от соблазна. Он попивал ароматное вино, наслаждался звуками быстрой итальянской речи и все пытался понять, чем же таким особенным поразил его этот дом.
Лючия внесла поднос с ломтями красного, сверкающего сахаристой изморозью арбуза. Потом был подан кофе, и к нему несколько сортов нежнейшего сыра.
«Не зная о нас ничего, принимают, как царей» — думал Артур.
Прошло семь дней.
Солнце ещё только взошло над Грецией, Югославией, над Адриатическим морем. Раннее утро только входило в комнату, наполняя её белым, призрачным светом. Артур Крамер сидел за письменным столом, быстро покрывал строчками страницы записной книжки. У ног стояла наготове дорожная сумка.
ЗАПИСНАЯ КНИЖКА
«22 августа. Позавчера поссорился с Машей. Каждый раз заставляет таскаться то на мессу, то на собрание местной общины. Чтоб я распевал с ними псалмы на непонятном мне языке, слушал проповеди и так далее.
