– Отъезжай, – попросил Дронго, – мы отличаемся от этих подонков тем, что по-иному относимся к людям. Если мы не будем обманывать и притворяться, то никогда не победим Зло, но это не значит, что в душе мы должны быть такими же порочными, как и они.
– Сейчас не время читать мораль, – сказал Лоусон. – Садись в машину.
– Сначала отдам лекарства, – заупрямился Дронго. – Отъезжай, я сейчас выйду. И достань его телефон, чтобы мы фиксировали все звонки, которые будут к нему поступать.
Он забрал пакет с лекарствами и подошел к дому. Позвонил – за дверью послышались веселые детские голоса. Через несколько секунд дверь открыла женщина лет шестидесяти. Она удивленно смотрела на незнакомца.
– Что вам нужно? – спросила она.
– Это дом Сальваторе Мелони? – уточнил Дронго.
– Да, это мой сын, – подтвердила женщина.
– А это его дети? – спросил эксперт, указывая на мальчиков, которые выбежали из комнаты и смотрели на неизвестного гостя.
– Нет, это мои внуки, его племянники. Дети моей дочери. Она сейчас с мужем в Луизиане. А почему вы спрашиваете? Кто вы такой?
– Сальваторе задерживается и меня попросил передать эти лекарства. Я думаю, что они предназначены вашим внукам, – Дронго передал пакет.
Женщина взяла пакет, достала лекарство.
– Как вы его нашли? – обрадовалась она. – Это для моих внуков. Сальваторе искал эти лекарства все последние дни. Большое спасибо. Они нам очень нужны.
– Не за что. – Дронго подмигнул мальчишкам. Им было лет по шесть или семь. И пошел обратно.
– Дай вам бог счастья, – пожелала ему женщина на прощание.
Он вышел на улицу, Лоусон, увидев Дронго, подъехал к нему. Сыщик уселся в машину.
– Поехали, – предложил он.
– Я достал телефон, – сообщил Лоусон, – но пока никто не звонил. С кем ты там беседовал?
– С его матерью. Она сейчас живет в его доме со своими внуками, которые очень нуждались в этом лекарстве.
– Передал? – иронично спросил Лоусон.
– Да, передал.
– И что получил в ответ?
– Благословение его матери и пожелания счастья.
– И тебе так важно было это услышать? – не выдержал Лоусон. – Ты только что похитил ее сына – негодяя, убийцу и подлеца. Может, хватит ненужных экспериментов?
– Ты ничего не хочешь понять, Лоусон, – вздохнул Дронго. – В этом и заключается радость жизни. Из-за чего мы пытаемся найти настоящих убийц брокера, вычислить тех, кто отдал приказ об убийстве его секретаря и Пола Бантинга? Только из-за того, чтобы удовлетворить собственную гордость? Или потому, что мы получаем за это хорошие гонорары? А может, потому, что нам нужно выслужиться перед руководством вашего клуба, куда входят коронованные особы и политики? Нет, и еще раз нет. Мы деремся за этих детей, которым я сейчас передал лекарства. Мы деремся за его несчастную мать, у которой такой подлый сын. Мы деремся за всех честных людей этого мира. Против подлецов, которые, раз и навсегда выбрав темную сторону жизни, пытаются испортить ее миллионам нормальных, добрых, отзывчивых и доверчивых людей. Канта поражал нравственный закон внутри нас и звездное небо над нами. Меня тоже поражает этот закон, называемый совестью. Если ее отменить, если ее убрать, то тогда действительно все дозволено. Может, Совесть и есть Бог, ведь с этим чувством нравственного закона не рождаются другие живые существа. И поэтому мы отличаемся ото всех остальных. Я уверен, что поступил правильно. Более того, я думаю, что и ты на моем месте поступил бы так же и отнес лекарство его племянникам.
