Неторопливая езда организованной колонны байкеров, которые обычно гонят с бешеной скоростью, невзирая ни на какие ограничения, просто не могла не привлечь внимания прапорщика дорожно-патрульной службы, который недавно заступил на дежурство. Удивленно наблюдая, как к посту приближается шестерка разномастных мотоциклов с не менее колоритными седоками, он даже подозвал старшего лейтенанта, чтобы указать на странность.
— Глянь, чего творят. Издеваются, что ли?
— А что? — переспросил молодой офицер, которому с утра нездоровилось и вообще не хотелось ничем заниматься.
— Да крадутся, как в том анекдоте. Чует мое сердце, либо без документов гонят, либо контрабанду везут.
— Чует, так тормозни их! — проворчал старлей. — Только как ты наркоту искать без собаки будешь. Сам нюхать станешь?
— Посмотрим, — уклончиво отмахнулся умудренный опытом прапорщик и поднял полосатый жезл, приказывая переднему мотоциклу заехать на площадку перед стационарным постом.
Громов послушно свернул в указанном направлении. Остальные байкеры проделали то же самое, только с гораздо меньшим воодушевлением. Кому охота общаться лишний раз с гаишниками?
— Прапорщик Зинаров, здравия желаю! — представился мент. — Документы, пожалуйста, предъявите.
Виктор вытащил целую пачку бумаг, на которых пестрели печати «Мосфильма» и «Госкинофильма», вручил их гибэдэдэшнику, который уже успел заметить необычное средство передвижения.
— Это что, настоящий немецкий мотоцикл? — спросил он, перелистывая документы. — На каких фашисты в войну ездили?
— Ну да! Он из гаража «Мосфильма». Очень старый и очень ценный, — объяснил Громов. — Поэтому и едем осторожно, чтобы не побить. Ему же семьдесят лет почти!
— Ничего себе! — присвистнул Зинаров. — И до сих пор сам ездит? Вот это делали раньше. Моя «двенадцатая» через семьдесят лет в труху превратится, руля даже не найдешь, наверное…
— Что там, Наиль? — подошел старший лейтенант.
— Мотоцикл в кино снимался, теперь в Москву перегоняют.
— Один? Своим ходом? — засомневался тот.
На сцену выступила Эльвира, которая до сих пор надутая, как мышь на крупу, сидела в коляске. Выбравшись из нее наружу, она очаровательно улыбнулась, мгновенно заставив молодого офицера забыть о своей хандре.
— Товарищи милиционеры, — игриво попросила она. — Не задерживайте нас, пожалуйста, надолго. У нас очень мало времени! Кино — это такая дорогая вещь, а нам еще сниматься предстоит в столице. Опоздаем — сумасшедшие штрафы придется платить.
