— Здорово, Петрович! — улыбаясь, произнес он. — Не спишь еще?
Мастер как-то странно посмотрел на него, потом на часы, снова на Виктора и разочарованно пробормотал:
— Ах, это ты… Не сплю. Дел много.
— У тебя их всегда полно, — согласился парень, стягивая с рук клепаные перчатки черной кожи. — А я еду мимо, смотрю — свет горит. Дай, думаю, загляну, поздороваюсь с хорошим человеком. А заодно и узнаю кое-что…
— Что узнаешь? — торопливо и хмуро уточнил механик, прекратив работать. — Видишь — я занят.
— Да я на секунду всего. — Огорченный таким холодным приемом, Виктор уже колебался, спрашивать или нет. — Помнишь, ты в немецком мотоцикле масло сменил?
— И что, опять поломали?
— Нет, что ты! Работает, как часы. Я вот на нем в дальний рейс иду, до Москвы своим ходом. Может, скажешь, что за «секретное» масло? А то по дороге долью не того, жалко двигатель будет…
Петрович нервно вздохнул, отбросил в угол тряпку, которой протирал свои пальцы, и поспешно метнулся в угол, к шкафчику с автохимией. Глаза его снова скакнули к потолку, уточняя время. Мыча себе под нос что-то невнятное, он выдернул с верхней полки пластиковую канистру и чуть не вприпрыжку вернулся к своему нежданному гостю:
— На, держи. Во время войны у немцев своей нефти было мало, им приходилось не только масло, но и бензин частично из угля перегонять. Так что в свой «Zuendapp» лучше синтетику заливай — она для него привычнее.
Громов попытался было достать кошелек, чтобы расплатиться, но механик отчаянно замахал на него руками:
— Не надо мне ничего! Забирай так. Не нужны мне деньги твои…
— Спасибо, Петрович! — Ошеломленный таким бескорыстием, Громов даже не нашелся, что еще сказать. — Спасибо!
— Ага. Все у тебя? Или еще что хотел?
— Вроде все…
— Ну и хорошо. Давай. А то дорога дальняя, чего задерживаться зря. Счастливого пути!
От Виктора не ускользнула суетливость механика, но лишних вопросов он задавать не стал. Чувствуя, что тому не терпится его спровадить, Громов не стал противиться и, пожав руку, повернулся к выходу.
— Погоди! — неожиданно окликнул его Петрович. — Ты, это… ключ у меня не брал? Из набора? Когда в прошлый раз приезжали?
Физиономия Виктора удивленно вытянулась:
— Не-ет! Зачем он мне? Тем более из набора!
Петрович сник:
— И правда, тебе он ни к чему…
— Может, упал куда? — предположил Громов. — Закатился.
— Угу, — задумчиво протянул тот. — Ладно, пока!
Байкер еще раз благодарно кивнул ему и вышел на свежий воздух.
Волынская курила, прислонившись к сверкающему в лунном свете гладкому корпусу байка. Завидев Грома, она щелчком избавилась от сигареты, которая скрылась в кустах, прочертив яркую полоску. Эльвира тряхнула роскошными локонами:
