— Добрый день, Джейн. Как дела, парнишка? — улыбнулась она.
— Хорошо. — Мальчик схватил ремень и подтянул джинсы чуть ли не до груди. — Этим утром мы смотрели «Войны клонов», потом я пошел на плавание. А ты говорила, моя картина будет готова в субботу, ну, я и сказал маме — надо зайти узнать.
Райан наблюдал за Клэр: при каждом слове мальчонки она поднимала брови, давая тому понять, что внимательно его слушает. Но больше всего Райана поразило другое — в присутствии этой маленькой семьи Клэр сразу расслабилась. Кто они такие? И что Клэр будет делать дальше? Притворяться, что Райана тут нет, или все-таки представит его своим друзьям?
Очевидно, притворяться.
Она встала с кресла и стала подгонять парочку к двери:
— А не зайти ли нам в студию и посмотреть?
В студию? Уж не вундеркинд ли этот малец? В нем не было ни бледности, ни худощавости, ни мрачности — всего того, что, как всегда казалось Райану, должно было свидетельствовать о творческом гении. Может, он просто насмотрелся телепередач? Может быть, и счастливые дети с хорошим аппетитом могут талантливо писать картины?
Джейн бросила на Райана нервный взгляд и покачала головой:
— Не хочу прерывать вашу встречу…
Клэр, очевидно, поняла — ей никуда не деться.
Сделав над собой усилие, она покосилась на Райана и произнесла с натянутой улыбкой, обращаясь к Джейн:
— Нет-нет, это пустяк. Ты ничего не прерываешь. Совершенно ничего.
Ему захотелось рассмеяться: «Как убедительно, Клэр».
Она никогда не умела врать.
— Меня зовут Райан, — представился он, протягивая руку для пожатия. Не в силах устоять, он решил подтрунить над Клэр и добавил: — Райан Пустяк.
Джейн захихикала, а Корбин скривил страдальческую рожицу:
— Да ладно!
Клэр повела гостей по коридору в комнату, которую скрыли от глаз Райана во время обзорного тура. Залитая светом студия была забита невысокими, специально для детей, мольбертами, на веревке поперек комнаты висели картины, а на полу у стен стояли ведерки с кисточками и красками.
Корбин проскользил по гладкому полу до сооружения, где сушились картины, вытащил свой недавно написанный шедевр и продемонстрировал его окружающим.
Склонившись над картиной, Клэр стала тихо хвалить его выбор цвета. Парнишке не было и семи, а он знающе кивал по поводу всего, что говорила Клэр, и поглядывал на маму. А потом, заметя, как один из зрителей теряет интерес, подтянул джинсы и деловым шагом направился к Райану, держа перед собой свое произведение:
