Первым пошевелился Райан: он схватил ее за воротник пальто и потянул за собой к двери.
При мысли о надвигающейся ссоре у Клэр все внутри скрутило.
— Ключи. Если ты, конечно, не поменяла взгляд на публичное проявление любви. Твоему молодому человеку показалось именно так.
О боже, началось! Первый удар.
Но Клэр его не винила:
— Мы просто друзья.
— Если быть точнее, сколько у тебя таких друзей? — Нахмуренная бровь напомнила ей о поцелуе Эрона.
— Ни одного. Или, по крайней мере, мне так казалось. Раньше он никогда даже не намекал на заинтересованность, а сегодня сказал, что я… другая. Судя по всему, он воспринял изменения во мне как повод к действию. — Она покачала головой, взывая к нему своими огромными голубыми глазами. — Недопонимание…
— Я понимаю. — Райан просунул руки в карманы ее теплого пальто в поисках ключей.
Она была слишком растеряна, чтобы искать их самостоятельно.
Ничего. Ничего, кроме слоя одежды…
— Правда, понимаю.
Клэр была такой красивой, оживленной! И… доступной в том смысле, в каком он не мог подумать при их первой встрече в Риме.
Эрон говорил, она стала другой? Это правда.
Что-то в ней действительно поменялось. Что-то поменялось вокруг нее. Как будто с нее сняли защитный панцирь, который было не видно, но который был на ней надет. Она стала более доступной, достижимой.
Может, в сумочке? В мгновение ока он вытянул клатч из ее подмышки.
Покачивая брелок с ключами, Райан издал восторженный возглас:
— Джекпот!
— Ты не злишься?
Мимо прошла шумная группа пешеходов. Он посмотрел Клэр в глаза и, захватывая ее подбородок, ответил:
— Не злюсь. — Не сейчас. Райан знал, не она была инициатором поцелуя, и Эрон не представлял собой угрозы. Ни для нее, ни для него. — Но, не буду врать, видеть, как к тебе прикасается другой мужчина, мне неприятно. Поэтому хочу скорее войти внутрь.
Она отклонилась и тихим голосом спросила:
— Чтобы наорать на меня?
Черт!
— Нет. — Он стиснул зубы и выдохнул: — Чтобы взять тебя прямо у стены, прежде чем ты успеешь снять пальто. Потому что хочу доказать себе: ты — еще моя. — И, подняв взгляд на окна дома, добавил: — И чтобы на тебя не таращились все твои соседи.
— Я все еще твоя.
Мало. Одних слов мало.
Правда, не сейчас, когда она проводила рукой по его груди, плечам, вокруг шеи, по волосам. Не сейчас, когда прижималась к нему бедрами.
Он сжал кулаки, полный желания взять ее. Овладеть ею. Пометить.
Чтобы ни один мужчина впредь не посягал на нее!
Снова движение бедра, захват волос. Какой требовательный…
