Леха начал с начала. Моисеевичу опять не понравилось. Повторили. Потом еще…
Леха рассвирепел, и выдал так, что привереда «звукореж» остался доволен.
— Другое дело… Только вот последний куплет…
Моисеевич повернулся к Алле.
— Думаешь, они, — указал глазами на потолок, — это пропустят?
— Кто знает… Георгич сказал: пусть остается, как есть.
— Ну, начальству виднее.
Моисеевич вышел из своей кабинки, откуда отдавал в микрофон приказы, подошел к Трофимову, стал чего-то объяснять, смешно жестикулируя.
Макс воспользовался паузой, спросил Аллу:
— А когда фильм выйдет?
— Боюсь, никогда…
— Как так? — опешил Макс.
— Цензура, друг мой. Могут завернуть, положить на полку…. Ну, это наши проблемы. У тебя как? Девушка твоя рада, что приехал?
Алла, сама того не ведая, тронула больное место в душе Максима. Он поморщился, буркнул:
— Нет. Теперь она в отъезде.
— Оба на! Не дождалась? Женщины, они такие…
Макс сделался мрачнее тучи. Алла сразу же прониклась к нему сочувствием.
— Что, все так плохо?
Макс кивнул.
— Не переживай, может еще образуется. Скоропалительных решений не принимай. Тут легко дров наломать, а потом рад бы исправить, да поздно — поезд ушел. По собственному опыту знаю.
Макс понимал, что «не он первый, не он последний». Почти с каждым, хоть раз в жизни случается подобная история. Вот и у Аллы, оказывается, была… Только ему от этого не легче. А насчет «наломать дров», верно — не стоит рубить сгоряча…
Благими намерениями дорога в ад вымощена. Макс хотел лишь добиться ясности в отношениях с Александрой. Вечером того же дня он опять позвонил ей. В этот раз ответила Саша. Но сердечного разговора у них не получилось.
Саша вроде и не ждала его звонка, и, похоже, не очень-то обрадовалась. Не до него ей было, судя по всему.
Макс действительно выбрал крайне неудачный момент для разговора, когда Саша была вся на нервах. Она и трубку-то взяла лишь потому, что решила: опять Куракина названивает.
Наутро после той ночи Саша сбежала с Куракинской дачи. Уехала, никому ничего не сказав. Днем заявился Борис, обеспокоенный ее исчезновением. Был тяжелый разговор. Расстались холодно, чтобы дальше идти, каждый своей дорогой. А нынче Ленка позвонила, и они вдрызг разругались. Саша назвала подругу «предательницей», а та ее «психопаткой»…
— Я, наверное, не вовремя, — предположил Макс.
— Да, ты извини, Максим, у меня…
Саша хотела сказать, что сейчас у нее настроение паршивое, и что он вовсе не причем. Но Макс уже не слушал.
