Темой утреннего собрания были героизм и герои, и полдюжины учащихся по очереди вставали перед своими одноклассниками – общим счетом около 350 детей – и каждый из них проводил короткую презентацию о каком-то конкретном герое по своему выбору: Руби Нелл Бриджесс, афроамериканская девочка, которая была участницей первой группы, выступавшей за интеграцию школ в Новом Орлеане в 1960 году; Мохаммед Буазизи, тунисский торговец фруктами, чье самопожертвование совсем недавно помогло поднять восстание в этой стране; актер и активист Пол Робсон; боксер Мэнни Пакьяо…
На собрании, на уроках, во время разговоров с разными учащимися я слышал множество высказываний о ценностях и этике, и те ценности, на которые делался особый упор, были социальными: принятие, толерантность, разнообразие (в Riverdale я услышал гораздо больше о негритянской истории, чем в знакомых мне школах KIPP).
Фотовыставка в одном конце школьного роскошного, залитого солнечным светом кафетерия была составлена из портретов намеренно разнообразных семей – гей-пары, слепые родители, смешанно-расовые супружеские союзы, усыновленные дети. Одна восьмиклассница, с которой я разговаривал о характере, сказала, что для нее и ее друзей самая большая проблема – это принятие: кого пригласили на бар-мицва, а кого – нет; кто кого сторонится в Facebook и т. д.
Характер, насколько я смог понять, в Riverdale определялся в основном в терминах помощи другим людям – или, по крайней мере, старания не ранить чужие чувства. И гораздо меньше разговоров я слышал о том, как обладание определенными сильными сторонами характера может помочь человеку вести более успешную жизнь.
Однако Рэндольф сказал мне, что у него есть опасения, связанные с программой воспитания характера, которая не выходит за рамки таких ценностей «хорошего человека».
– Опасность, связанная с характером, состоит в том, что если прибегать к этим общим словам – уважение, честность, толерантность – они кажутся достаточно туманными, – говорил он. – Если я встану перед детьми и просто скажу: «Очень важно, чтобы вы уважали друг друга», – думаю, они пропустят это мимо ушей. Но если говорить, мол, «на самом деле вы должны демонстрировать самоконтроль», или объяснять ценность социального интеллекта – он поможет сотрудничать более эффективно, – тогда все это кажется несколько более осязаемым.
Когда я разговаривал с Карен Фирст, учительницей, которая возглавляла проект воспитания характера в младшей школе
