— Ну, я пойду по коровьим делам. Не вставайте, мистер Лукас. Очень рад был вас повидать. Приезжайте к нам еще. — Эттербери прошел с террасы в комнаты, а потом они увидели, как он идет по направлению к коровникам со складным стулом и в высоких ботах поверх туфель. Назад он не оглянулся.
— Опять на меня накакал, — сказала Шейла.
— Шейла!
— Мой язык не может шокировать мистера Лукаса, если верить рецензиям на его пьесу.
— То другое дело. Люди, которые выражаются на таком языке в пьесе мистера Лукаса… это люди, которые на таком языке говорят. Правильно, мистер Лукас?
— Да, правильно, — сказал Янк.
— А вы сами сидите здесь с часу дня и ни разу даже не чертыхнулись, — сказала миссис Эттербери.
— Чертыхнитесь разок-другой, сделайте маме одолжение, — сказала Шейла. — И еще что-нибудь покрепче пустите.
— Я вижу, посещение церкви не очень-то благотворно на тебя повлияло, — сказала ее мать. — И не только в смысле лексикона, но вообще, твой тон, Шейла.
— Я вышла оттуда такая просветленная, благостная, но потом долго искала, кто бы меня подтолкнул, а Сеймур, я знала, сидит и злится. Наконец подъехал Эд Кросс и подтолкнул мою машину. Он считает, что дело не в аккумуляторе. Как только Билли Данем наконец выложит денежки, первое, что я сделаю, — это куплю себе новую машину. У меня будет «Икска-120» — белая-белая, цвет непорочности. Я почему-то думала, у вас тоже что-нибудь вроде «икска», мистер Лукас.
— У меня нет своей машины. Эта моего агента.
— Ну, когда будете покупать, не скупитесь. Начните с «феррари».
— Вы понимаете в машинах гораздо больше меня. Я даже не слышал, что есть на свете «феррари», и вряд ли стану покупать что-нибудь такое.
— Не все ведь увлекаются модными машинами! — сказала миссис Эттербери.
— Сеймур увлекался. Я помню, когда вы поженились, у него был «корд» с выхлопными трубами, выведенными из-под капота. А до этого огромная допотопная «лагонда».
— Ты помнишь нашу «лагонду»? Это было, правда, не так уж страшно давно, но в те годы ты еще бегала маленькой девочкой. Правда, машины всегда сводили тебя с ума.
«Вот такие разговоры они и ведут между собой?» — подумал Янк. Так легко, просто.
— А вот «пирс-эрроу» вы вряд ли помните, — сказал он.
— Не помню, но слышала, — сказала Шейла.
— А я прекрасно помню, — сказала миссис Эттербери. — Мой дядя других не признавал.
— В том городке, где я вырос, этих «пирс-эрроу» было больше на душу населения, чем в любом другом месте, — сказал Янк.
