— Это куда Пегги Макинерни водила меня завтракать? Мне там понравилось.
— Они тоже здорово дерут, но вы это осилите. Хотите, чтобы я поговорил с ними?
— А можно? Меня там не знают.
— Сейчас не знают, зато потом будут знать, — сказал Эллис Уолтон.
— И так, чтобы сегодня же переехать?
— Уже сегодня? — сказал Эллис Уолтон. — О-о, Янк, я ничего не обещаю, но посмотрим, может быть, и удастся.
Позже Эллис Уолтон позвонил ему: можно переезжать в «Алгонкуин» сегодня вечером. Янк распаковал свой чемодан, выбросил старые рубашки и халат в корзинку для бумаги, а освободившееся место заполнил рукописями законченных и незаконченных пьес. Оглядев напоследок квартиру, он не нашел больше ничего такого, что хотелось бы сохранить. Потом спустился вниз, поймал на углу такси и, стараясь не быть чересчур драматичным, сказал самому себе, что видел эту квартиру в последний раз.
На следующее утро он, почти как Байрон, проснулся знаменитым. Другими словами, развернул газету и прочел сообщение о том, что Зена Голлом согласилась выступить под эгидой Эллиса Уолтона в новой пьесе никому не известного автора по имени Янк Лукас. В статье говорилось далее, что мисс Голлом ищет возможности показать себя в пьесах новых драматургов и что супруг Зены, Бэрри Пэйн, заинтересовал ее этой рукописью после случайной встречи с Лукасом в «Автомате», где Лукас занимался уборкой посуды со столов. Пока пьеса переделывалась, финансировал Лукаса мистер Пэйн, и он же будет сотрудничать с мистером Уолтоном в ее постановке.
— Читали «Нью-Йорк таймс»? — спросил Лукаса по телефону Эллис Уолтон.
— Только что кончил, — сказал Янк Лукас. — Бэрри Пэйн финансировал меня! Умилительно! Вам, я думаю, это тоже понравилось. Не знаю, позвонить туда, вправить им мозги?
— Это ничему не поможет. Вырвать у «Таймса» опровержение немыслимо.
— Печатаем все, что угодно, то бишь что нам угодно, — сказал Янк Лукас. — Ну что ж, если вас это не возмущает, то и мне нечего беспокоиться.
— Все дело в привычке. А мне уже телефон обрывают с предложениями вложить деньги в постановку вашей пьесы.
— Магическое имя — Янк Лукас, бывший мойщик посуды. Наверно, в этом секрет.
— Кстати, моему пресс-агенту Сиду Марголлу не терпится встретиться с вами. Срочно нужна ваша био.
— Я же вам рассказывал о себе.
— Да, помню, но это, пожалуй, трудно будет протолкнуть в газеты.
— А протолкнете — как бы вас самого не вытолкали, — сказал Янк Лукас. — Ладно, присылайте его.
— Вы сегодня свободны? Может быть, позавтракаете со мной? — сказал Эллис Уолтон.
