— Пять дней добиралась, Вики, от самого Рудозема! В такие передряги попадала! Посмотри, я вся седая от пыли, словно на меня мучной мешок вытряхнули.
— Да, в самом деле, — уныло усмехнулась Виктория. — Ты бы хорошенько почистилась, прежде чем входить. Мацко, принеси веник и щетку!
Старик, будто того и ждал, с готовностью бросился помогать усталой и запорошенной пылью путнице. Принес веник, щетку, вычистил брюки. Пособил поставить мотоцикл в сарай. Сделал все, что от него требовалось. Он давно питал втайне симпатию к Гите. Виктория хмурилась, но из вежливости воздерживалась от резких слов. Гита, разумеется, улеглась не сразу, счастливая, что добралась до старого своего гнезда. Она предпочитала выкурить несколько сигареток и поболтать с госпожой Викторией, вместо того чтобы заваливаться спать вместе с курами. Отчаявшаяся Вики насилу уложила ее в постель.
— Не пора ли тебе спать, дружок? Довольно болтать, ложись иди!
— Отвыкла я, Вики, я ведь медицинской сестрой работала, ночи напролет приходилось дежурить.
— Медицинской сестрой?
— Да, да.
— Ты — медицинская сестра?
— А почему бы нет? Лучшей была во всей больнице. Люди пальцем на меня показывала. Даже на доску почета угодила… И премии получала. Не будь Борки, я бы очень выдвинулась.
Услышав имя Бориса, Виктория оживилась — она и забыла о нем. Где он теперь, что делает? И Виктория спросила:
— Вместе живете?
Гита улыбнулась.
— А как же? Думаешь, развелись уже? Нет, до этого еще не докатились. Борка, правда, сорвиголова и злит меня порой ужасно. Но и я ему номера откалываю — будь здоров!
— Где он сейчас?
— В Рудоземе.
— Что делает?
— Этого не опишешь!.. Во всяком случае, деньги у нас есть! Жаловаться тут не приходится.
— Почему же он не приехал с тобой?
— Да как тебе сказать, Вики, оставила его — пусть поживет холостяком. Не так уж он доволен этим, да кто его спрашивает! Я вскочила на мотоцикл — и нет меня. Поругались малость, ну да ничего, пройдет. Мы и раньше цапались, случалось, и дрались, а потом все улаживалось. Он, Борка-то, очень добрый, сердце у него мягкое.
Виктория стояла, держась за ручку двери, готовая каждую минуту выйти, и слушала надоевшую болтовню, не зная, как от нее избавиться, не обидев гостью. А Гита и не замечала этого. Она все говорила и говорила, куря одну сигарету за другой. Старик ушел спать и, наверно, уже сладко похрапывал под теплым одеялом. Вики позевывала, деликатно прикрывая рот рукой.
Так было в первый вечер. Потом отношение к гостье изменилось коренным образом. Виктория каждый раз давала ей понять, что тяготится ее присутствием и рекомендует подыскать квартиру. Пробовала даже запирать на ночь калитку, но не знающая преград Гита перелезала через железную ограду и оказывалась во дворе. А ключ от двери у нее был. И утром изумленная Вики опять находила Гиту на диване; она спала, укрывшись своим макинтошем, а рядом валялись окурки, губная помада, пудра, круглое зеркальце.
