— Мы кончили, да?
— Еще кое-что нужно обсудить, — сказал Важ и с удивлением отметил, что его слова вызвали неудовольствие. — Сколько вам нужно экземпляров газет? Только один для вас или еще для кого-нибудь? — спросил Важ, обращаясь к нему на «вы», а не на «ты», обычное среди товарищей.
Нет, действительно больше не нужно. Может быть, и ему самому не стоит оставлять газеты. Товарищам следует знать, что он давно на подозрении, что все в округе считают его коммунистом и было бы непростительной неосторожностью, с точки зрение конспирации, иметь тут нелегальные газеты.
Важ провел рукой по лбу, прогоняя сон и усталость.
— Понятно. Еще одно. Мы договаривались, что вы подготовите материалы относительно махинаций управляющего в префектуре. Они у вас?
Адвокат сел на край письменного стола и зажег сигарету. Затянулся, потушил спичку, положил ее в пепельницу, и все это нарочито медленно.
— Не выдался случай, — сказал он наконец. И попытался улыбнуться, но в глазах мелькнула растерянность.
— Так, — заговорил Важ, — простите, что злоупотребляю вашим временем, последний вопрос. Вы купили «Правительственный вестник»? Вы мне его дадите?
Лицо адвоката становилось все более тревожным. Театральным жестом он схватился за голову.
— Совершенно забыл! Столько хлопот, столько сложностей, что я забыл совершенно. Кроме того…
Важ сухо прервал оправдания и переменил тему. Его лицо по-прежнему оставалось бесстрастным, но в голосе, когда он в первый раз обратился к адвокату на «ты», прозвучали насмешливые и презрительные нотки:
— Послушай, товарищ, я буду спать у тебя дома или прямо здесь?
Адвокат занервничал. Куда девались сдержанность и уверенность, с которой он излагал свои идеи. Он подтащил кресло ближе к Важу, сел, чуть наклонился и начал оправдываться: надо понять ситуацию, оставаться здесь крайне неосмотрительно. В семь утра придет уборщица, а если выйти раньше, могут увидеть и принять за вора. Что же касается дома, нельзя забывать, что у него буржуазная семья, жена ничего не смыслит в этих делах, да и служанка… Ведь товарищ понимает, не так ли? Речь адвоката, обычно плавная, уверенная, стала сбивчивой и торопливой.
Важ поднялся. В мыслях он видел перед собою жену Мануэла Рату, сидящую на полу у потухшего очага, ее глаза, блестящие от усталости и волнения. Видел девочку, прикорнувшую рядом с матерью. Воспоминания осветили улыбкой его насупленное лицо. Адвокат расценил улыбку как знак согласия с его доводами и немного успокоился.
